То, что академические экономиксисты ничего не понимают в денежном обращении – общеизвестно. Можно, в частности, отметить их категорическое нежелание разбираться в феномене кредитного мультипликатора и его влиянии на экономику. Я неоднократно слышал от вполне вменяемых людей, приверженных экономиксистской идеологии, что все деньги, которые банки дают в кредит, положены кем-то на депозит. Особенно умиляет это «кем-то» - как будто у граждан есть столько денег, сколько получают в качестве кредита предприятия. На всякий случай напоминаю, что нормальный объем коммерческого кредита в экономике составляет порядка 100% ВВП, а наличных денег в той же экономике (в нормальной ситуации) – не более 20-25% от ВВП (в США до осени 2008 года – существенно меньше).

Есть, разумеется, некоторая тонкость. Которая состоит в том, что у граждан (точнее, домохозяйств) есть еще и накопления. Однако они тоже не очень-то хранятся в наличной форме. В любом случае, кредитных денег в экономике много больше, чем наличных, не только потому, что граждане не очень любят хранить деньги в депозитах, но и потому, что прибыль банкам от многократных кредитных операций много выше – не жалкие 2-3%, а куда больше.

Отметим и еще один интересный момент. Вот Вася положил в банк депозит на 100 рублей.

Вопрос, как это повлияло на денежную массу? А никак – деньги теперь лежат в банке, а у Васи – не деньги, а суррогат, обязательство банка. А теперь пусть банк выдал кредит предприятию. Тут денежная масса изменилась: у банка остались наличные деньги, а сумма кредитов (то есть суммы на счетах предприятий) увеличилась. Денежная масса М0 не изменилась, а М2 увеличилась на 100 рублей. И вот теперь, самый интересный момент – предприятие выдало зарплату Пете на те же 100 рублей. Что стало с денежной массой? Если Петя получил ее в виде наличных, то она не изменилась (ему выдали через предприятие ту же сумму наличными, которая лежала в кассе банка после вклада Васи).

А пусть теперь выясняется, что депозит у Васи был до востребования. Или он его принудительно закрыл (пусть и с потерей процентов). Что тогда будет делать банк? Хорошо, если Петя получает зарплату на карточку, тогда проблем нет, Васе просто отдадут его деньги. А если он взял наличными? Откуда у банка деньги? А очень просто, он звонит в центральное хранилище Центробанка и ему привозят наличные деньги, если они есть на корр-счете. А они есть, потому что Васин депозит никуда не делся.

То есть, с точки зрения изменения денежных агрегатов, М2 не изменился (новых кредитов никто не выдавал), а вот М0 – вырос (поскольку увеличилось количество наличных денег). Уменьшился, кстати, и банковский мультипликатор. Отметим, что нечто похожее происходило в 2008-2009 годах, когда банки получали от ФРС наличность (пусть и в электронном виде), правда, не за деньги на корр-счете, а в обмен на всякие сомнительные ценные бумаги. Соответственно, мультипликатор в денежной системе США упал с 17 до 5.

Но дело даже не в этом, хотя и тут есть разные хитрые вопросы. Мы пока о простом, об эмиссии. Выдача наличных денег банку – это денежная эмиссия, и его возврат в ЦБ (инкассация) – фактически, операция обратная эмиссии, уничтожение наличных денег. И они происходят ежедневно и ежечасно ...Вопрос только в масштабе и соответствии их друг другу.

И вот теперь представьте себе, что вы – человек «приближенный» к финансовой элите. И хотите себе что-то купить. Например, какую-нибудь отрасль в не самой близкой стране. Чтобы ее закрыть или просто сделать неконкурентной (например, перестав финансировать исследования). Но отрасль – это не булка и не джинсы, ее так просто не купишь, денег может не хватить. И вот тут вы обращаетесь к друзьям в своем банке, а тот – к своим друзьям в центральном банке. С просьбой дать денег.

ЦБ (или, если угодно, ФРС) дать денег может – но если их достаточно много, то будут вопросы (и, возможно, инфляция). Но можно их дать в несколько банков в несколько порций – и уйти от вопросов. Но как быть с инфляцией, ведь как только вы купите эту самую отрасль, деньги выйдут на рынок ... И вот тут дружественный вам центробанк может чуть-чуть поднять учетную ставку, поднять норму резервирования или просто выкинуть на рынок чуть больше «хороших» ценных бумаг. И – оп-ля, получается, что за ваше приобретение заплатили, фактически, все владельцы денег! А вы получили свой актив фактически бесплатно!

На самом деле, в реальности, конечно, все несколько сложнее. Поскольку деньги банки получают в кредит, поскольку есть и другие параметры, за которыми нужно следить (впрочем, а последнее время на это стали смотреть проще), поскольку со временем друзья становятся врагами. Последнее особенно актуально в нынешние времена, после «дела Стросс-Кана». Но главное – такие инструменты реально работают

И вот здесь мы возвращаемся к началу текста. Когда экономиксисты начинают критиковать экономистов в части того, что те излишне драматизируют вопросы эмиссии, то они как-то аккуратно обходят те вопросы, которые я, весьма и весьма частично, тут поднял. В их изложении центробанки выглядят как рыцари «без страха и упрека», в то время как это всего лишь частные лица, возможности которых по сопротивлению внешнему влиянию достаточно сильно ограничены.

И уж точно экономиксисты отказываются рассматривать вопросы личных интересов в части применения кредитно-денежной политики – в то время, как именно в этом месте начинаются самые интересные моменты. И, в частности, «наезд» экономиксистов на советника Президента РФ С.Глазьева в последнее время связан не столько с тем, что Глазьев говорит что-то не совсем так (у большинства его комментаторов просто нет соответствующей квалификации, чтобы его грамотно критиковать), сколько с тем, что он поднимает тему, которая для экономиксистов является крайне болезненной и табуированной. Повторю ее суть еще раз: использование кредитно-денежной политики в частных интересах.

При этом у нас есть собственный опыт, который показал, что те же самые экономиксисты делали это легко и просто (достаточно вспомнить 1998 год), как только им дали такую возможность. Почему западные должны отличаться? Все они одним миром мазаны. И по этой причине, в заключение, я сделаю только один вывод: весь пафос настоящего текста состоит в том, что времена сегодня очень похожи по накалу страстей на начало 1998 года – а потому, и методы будут применяться похожие. Следите, обращайте внимание, не дайте вас задурить!

Михаил Хазин