На этой неделе в швейцарском Давосе пройдет ежегодный экономический форум. Традиционно в это время усиливается активность разного рода антиглобалистов, а в информационном поле традиционно вспоминаются «теории заговоров» о «клубах олигархов», «тайном правительстве» и «новом мировом порядке». Несмотря на то что организованное движение антиглобалистов появилось не очень давно, глобалистский проект реализуется уже почти полтора столетия. Единственное, что смогло остановить его победное шествие по миру, – противостояние с Россией, политическая воля Сталина и его сторонников. О двух победах Сталина над глобалистами, о «теориях заговора» и о противостоянии имперского и глобалистского проекта рассказал историк, социолог Андрей Фурсов.

Разумеется, попытка создания неоорденских структур – штука небезопасная. Это означает прямой конфликт с нынешними «хозяевами истории», как их называл Бенджамин Дизраэли, не понаслышке знавший то, о чём говорил. Выше уже упоминалось о том, как британские ложи и клубы наказали немцев за их попытку создать закрытые структуры мирового управления. В русской истории в конце 1940-х – самом начале 1950-х годов Сталин, опираясь на личную разведку и потенциал СССР, сделал попытку вступить в мировую игру в качестве совершенно самостоятельной силы (курс на подрыв доллара, заявка на создание альтернативного мирового рынка). Не сомневаюсь, что это стало одной из причин убийства вождя: в самом конце 1940-х годов в рамках «Лиотэ» – бессрочной программы борьбы против Советского Союза – МИ-6 и ЦРУ создали группу How to make Stalin’s passing – «Как “уйти” Сталина».

Эволюция крупных сложных систем необратима, заметил как-то Александр Зиновьев. И действительно, пока системой не овладела воля к смерти и она не впала в процесс ничтоизации, мы можем анализировать настоящее и прогнозировать будущее такой системы, исходя из логики её исторического развития, исследуя её циклы, ритмы и регулярности. При этом, конечно же, надо помнить и о том, что Нассим Талеб называет «чёрными лебедями» (то есть о случайностях), и о влиянии внешних по отношению к системе факторов, например, мирового кризиса, или кризиса целого, способного обрушить свои элементы. Речь в данном случае идёт не о фиксации примата внешних факторов, а о другом.

Германию давно называют главным звеном Евросоюза. Будущее всей Европы напрямую зависит от немцев, как это не раз было в истории. Пока весь мир зачитывается бестселлером «Германия: самоликвидация» и ждёт немецкого краха, обещанного в книге, – параллельно звучат совсем другие прогнозы. Своим видением сегодняшней и завтрашней Германии с «АН» поделился историк, социолог, политолог Андрей Фурсов – директор Центра русских исследований Московского гуманитарного университета, академик Международной академии наук (Инсбрук, Австрия).

И хотя в США было немало людей, трезво воспринявших выступление Сталина, логика интересов правящей верхушки США разворачивала всю ситуацию в сторону обострения отношений. У американцев была атомная бомба, их доля в мировом ВНП достигала почти 50 процентов. СССР атомной бомбы не имел, его экономическое положение было крайне тяжелым: человеческие потери в войне - 27 миллионов; треть экономического потенциала уничтожена; 32 тысячи фабрик и заводов разрушены; 65 тысяч километров железных дорог выведены из строя; разрушены 1710 городов и 70 тысяч деревень; опустошены земли 100 тысяч колхозов. В таком состоянии войну - холодную ли, горячую ли - не начинают.

Необходимо уяснить, что ХВ не была третьей мировой. То была первая (и, скорее всего, последняя) глобальная война, война миров и систем. В мировых войнах (Тридцатилетняя, Семилетняя, Наполеоновские, 1914-1918 и 1939-1945 годов) решались вопросы о том, кто будет гегемоном капиталистической системы (Голландия или Габсбурги, Великобритания или Франция, Германия или США), при этом с XVIII века определяющую роль в победах моряков-англосаксов над континенталами во внутрикапиталистических войнах играла Россия/СССР.

ХВ велась не за гегемонию внутри капиталистической системы. То было противостояние двух систем - капитализма и антикапитализма (исторического коммунизма - исторического в смысле реального, реально существовавшего в истории ХХ века, а не на страницах «трудов» по «научному коммунизму», с одной стороны, и в «исследованиях» западных советологов - с другой).

Андрей Ильич Фурсов

Как соотносятся советский коммунизм и русское самодержавие – эти две формы русской власти и, как мы увидим, две фазы развития – евразийская и мировая? О советском коммунизме много писали как об отклонении от некоего нормального развития (под нормой понимался буржуазно-либеральный вариант, к которому якобы шла Россия в конце XIX – начале ХХ в.), как о некой случайности. Постсоветизм – по этой логике – оказывается возвращением к норме (отмечу сразу: постсоветизм есть действительно возвращение к русским реалиям конца XIX – начала ХХ в. – в новых условиях и на новом витке истории, что же касается существования некой внеположенной русскому пути нормы, то это сомнительно).

Андрей Фурсов

В оценке уходящего года принято фиксировать наиболее важные события. Однако, как писал историк Фернан Бродель, событие — это пыль, имея в виду, что смысл события проявляется только в более широком временнoм (и пространственном — добавлю я) контексте, в единстве с породившими его причинами и, что ещё важнее, последствиями — состоявшимися или прогнозируемыми, т.е. в комплексе тенденций.

Соловьёв Сергей Михайлович

Очередная книга Валлерстайна, изданная на русском языке, выстроена в соответствии с очень верной для представления идей практически любого автора-теоретика логикой: обширное предисловие и два эссе, очерчивающие основные контуры теории. Правда, высказанные в них идеи уже должны быть хорошо известны интересующемуся читателю: не считая этой, в России издано 5 книг Валлерстайна, в том числе его теоретическое введение в миросистемный анализ[1]. Но в эссе «Исторический капитализм» цель поставлена так: анализ капитализма «как исторической системы на протяжении всей его истории и в конкретной уникальной реальности как она выражается в экономической, политической и культурно-идеологической сферах» (с.74-75).