СПАСЁМ ДУШУ - И БУДЕТ РОССИЯ!

Примерно с год тому довелось мне на писательском пути повстречать издателя с фамилией у нас редкой. Люлька, - представился он. На ум сразу пришёл знаменитый конструктор авиационных двигателей советской поры, ныне покойный. Оказалось, передо мной его внук. Но сия, действующая на воображение родовая связь скоро мной забылась, когда здравствующий в наши дни Александр Вячеславович Люлька стал от беседы к беседе раскрываться передо мной своей неповторимой индивидуальностью.

Первая наша встреча состоялась в помещении «Центрального издательства «Воздушный транспорт». В кабинете генерального директора увидел я перед собой рослого, крепкого сложения руководителя ОАО. Породистое лицо, открытое и лобастое. Сильное – до приятной боли – пожатие его руки свидетельствовало об искренности обращённых ко мне слов приветствия. Лет 45 – определил я на глаз и только чуточку ошибся. К слову (вернее, к числу лет): в древней Элладе этот возраст подходил под определение «акме», что значит «вершина» - вершина умственного и физического развития мужчины, занятого творческим трудом. Ещё произвёл на меня впечатление интерьер кабинета. Его душой (если можно так сказать) были книги, масса книг на стеллажах, на столах – повсюду. Они были не составными единицами ровных, «под ниточку» рядов, какими часто украшают подобные апартаменты сидельцы удобных кресел, а объектами постоянного пользования, о чём свидетельствовал живописный хаос книжного собрания, характер разброса отдельных томов, частично раскрытых или заложенных случайными предметами, вроде линейки или карандаша, обрывка бумаги. Здесь книгами пользовались, не только любовались. А это, согласитесь, весомый аргумент в характеристике занятого человека.

Чтобы уже в небольшом по объёме сочинении не обращаться к этому образу реального лица в его единстве с высшим созданием человечества – книгой, я несколько забегу вперёд и расскажу коротко о пристрастиях А.В.Люльки как книгочея, разбирающего в той или иной степени совершенства тексты (кроме русского) английские, французские, арабские. Потомок славных насельников Малой Руси понимает и так называемую украинскую мову, может объясниться на ней с земляками своего знаменитого деда, но не считает её отдельной от русского языка, тем более иностранной.

Выпало мне малое время походить вдоль полок. Глаза разбежались: книги светского и духовного содержания. Среди первых, на быстрый взгляд, господствует Клио, представляя мозаичную и сериями историю народов мира. Бросаются в глаза издания энциклопедического характера по различным отраслям знаний. Кажется, любому отдельно взятому человеку для повседневного удовлетворения любопытства или поисков общих (и многих специальных) ответов на той или иной вопрос не надо идти в РГБ. В определённом приближении искомый ответ можно найти в личном собрании книг А.В.Люльки. В другой, равновеликой части библиотеки, представлены все мировые религии, таковые многих отдельных народов, вроде иудаизма, племенные верования современности и древности. Оказалось, такой подбор литературы не случаен. Религиозная составляющая мировоззрения героя моего очерка, при конкретной направленности на один важный духовный объект, и понудила меня взяться за перо, тем более что такая тема в поле моего внимания до сих пор не оказывалась. Но об этом чуть позже. Сейчас отклонюсь в сторону, попытаюсь понять, когда и как Александр Вячеславович пришёл к одному из главных, жизнеопределяющих выборов в своей жизни.

Обычный карьерный путь зримо представляется движением вверх, когда полого, нередко «по синусоиде» - с подъёмами и падениями, а когда и победным, крутым взлётом от какой-то судьбоносной точки, как правило, на середине пути. У А.В. Люльки вышло не обычно.

Выпускник физического ф-та МГУ, начав инженером-программистом в малом предприятии, в течение одного года вырастает в директора МП. Потом директорствует в различных АО и СП, местами с «оттеночными» уточнениями к главному титулу «коммерческий», «исполнительный». Ему понятны, как специалисту, маркетинг, менеджмент, реклама. В разные времена он занимается то чистой аналитикой за закрытыми дверями кабинета, то трудится в коллективе, участвуя в процессе формирования рабочей команды, как это сейчас назвается, team building… Управленцу высшего звена приходится готовить контракты, обсуждать условия с поставщиками и заказчиками РФ и зарубежья. Ему доверяют кризисное управление компаниями. Он регистрирует выпуски акций и организует бизнес-выставки и конференции от ВДНХ (ВВЦ) до Кремлёвского дворца.

Но вдруг всего через 10 лет прирождённый лидер коммерческих структур, занимая должность генерального директора различных ОАО, ЗАО, ООО поступает не на курсы повышения квалификации по какому-то направлению деловой активности, а в Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт, ныне Университет (ПСТГУ), на богословский факультет. Для карьеры, для личного материального благосостояния, равно как и для развития бизнеса это не нужно. А в чём-то может и помешать. Ведь в круговерти разнообразных дел А.В.Люлька уже становится заметной фигурой в издательской деятельности. На сегодня за ним - отборная книжная продукция, представленная двумя десятками наименований, тиражом более полумиллиона (в наше-то время тощих тиражей!).



И вот здесь где-то таится начало неожиданной, если смотреть со стороны, эволюции типичного советского молодого человека, в известные годы комсомольца, «вынужденного атеиста», в сторонника чистой, не замутнённой сомнениями веры, личным принятием Христовой Церкви. Тогда А. В. Люлька начинает сотрудничать с Издательским Советом Русской Православной Церкви в должности Научного сотрудника Секретариата информационных технологий (январь 2010 г.). Теперь на нём подготовка и выпуск радио-и телепередач, контент-редакция сайта, издание альманаха Издательского Совета. Со временем начинает выступать в качестве эксперта альманаха «Северный Катехон», «Таврического Общества». Необходимо отметить (для полноты публицистического портрета), что объект моего внимания в этом сочинении в разные годы начинает преподавательскую деятельность. В частности, читает один из разделов курса иконоведения на факультете Церковных Художеств в своей второй Альма-матери, знакомит семинаристов при Ставропигиальном Сретенском монастыре в Москве с исламоведением. Наконец, вместе со священником Даниилом Сысоевым организует миссионерское движение и Школу Православного Миссионера на приходе храма св. ап. Фомы на Кантемировской. Каково!

Если до 2000 г. можно было прочесть отдельные разнотемные публикации автора Александра Люльки в таких печатных СМИ, как «Российская газета», «Коммерсант», «Комсомольская Правда», «Собеседник», то позднее, в новом веке, в его творчестве начинают преобладать православные сочинения. Их охотно размещают интернет- издания «Православие.ру», «Радонеж», «Единое отечество» и другие, хотя не только собственно православные. Так, в светском и даже специальном журнале любителей холодного оружия «Прорез» он – автор статьи о чине благословления воинских вооружений. Духовный публицист бывает гостем на телевидении в передаче «Культурная Революция» (т/к Культура), на радио «Радонеж», на НТВ и телекомпании МИР ТВ., проч. Вместе с протоиереем Всеволодом Чаплиным ведёт передачи «Время доверия» (РСН 107,0 фм).

Отдельно называю альманах «Православие» (регистрационный номер СИНФО №190), где А.В. Люлька выступил как редактор и автор. Причиной моего выбора этого издания, в качестве предмета особого внимания, стал наш разговор о вере в библиотеке Александра Вячеславовича. Разглядывая корешки томов духовной литературы, я поделился с хозяином книжного собрания воспоминанием, как четверть века тому назад некий атеист (даже воинственный атеист), отдалённо похожий на меня, сегодняшнего, вдруг, в короткий срок, признал Церковь, стал православным если не сердцем, то умом. Толчком послужило собственное открытие того в общем-то известного факта, что наше Православие – не «механическая примесь» к истории, культуре, быту русского человека, которую можно выделить из всего этого и рассматривать как нечто самостоятельное, а «единое, неделимое» со всем перечисленным, что просто немыслимо, не может существовать в отдельности. В год того «открытия» я приступил со товарищи к созданию культурного движения по сохранению русскости в одном из иноязычных регионов уже распадающейся единой страны. И в какой-то организационный момент меня, атеиста, буквально осенило, что сохранить родное – язык, историческую память, культуру в целом можно, лишь живя и действуя без хитрости, как православный человек.



На это признание мой собеседник отвечал неожиданно пространным рассуждением, переведя разговор в другую плоскость, говоря с позиции человека, чья вера столь же искренняя, сколь и разумная – насколько вообще сторонний человек мог бы судить об этом, и чьё обращение к Богу было естественным выходом из искусственного советского безбожия. Помнится, всё своё внимание я переключил от книг на их хозяина, когда он произнёс ключевые к последующему разговору фразы. Дословно я их не запомнил, но суть их в следующем:

Мы склонны рассуждать о бедах Отечества. При этом строим «прожекты» как избавить его от них, сочиняем рецепты, даём советы – на словах, практически же бездействуем, остаёмся сторонними наблюдателями язв на теле страны. Наблюдателями и критиками, но вовсе не созидателями чего-то здорового и даже, увы, не теми, кто облегчает страдания, тем паче – не теми, кто оказывается способен исправить ситуацию. А ведь что мешает каждому из нас стать Мининым-и-Пожарским, при всех наших самых разнообразных профессиональных умений и мирских возможностей… По моей просьбе Александр Вячеславович развил эту мысль, и я записал её, стараясь придерживаться устного изложения.

Если смотреть в корень проблемы, то мне представляется, что дело, прежде всего, в двух ключевых моментах.

Во-первых, мы как-то особо озабочены тем, на что вовсе не можем повлиять. Вместо того, чтобы изменять к лучшему то, что нам по силам, мы направляем усилия рук, ума и сердца туда, где просто не имеем возможности их приложить.

Во-вторых (по перечислению, не по значимости), для того, чтобы что-то исцелить, то есть буквально «сделать целым», мы сами должны быть цельными. Иначе как можно надеяться, говоря иными словами, навести порядок снаружи, когда беспорядок царствует внутри?

То есть, мы всем мiромь склонны с надрывом, вплоть до физического изнурения, обсуждать действительные и мнимые нарушения законодательства при выборах в Думу, толковать о причинах наводнения в Крымске, при том не делая попыток реальной помощи, печалиться о детской смертности в Зимбабве и так далее, тратить душевные силы на то, что исправить, предупредить нам не по силам, что, положа руку на сердце, лежит очевидным образом вне границ как нашей компетенции, так зоны нашей досягаемости. И одновременно проявляем бездеятельность в пределах наших возможностей, равнодушно или расчётливо проходим мимо мерзостей, когда наше вмешательство может предупредить их.

Есть такая теория «малых дел», но я не о ней сейчас говорю. Понятия «малое» и «большое» весьма относительны. Но мне представляется, что и тем, у кого суп жидкий, и тем, у кого брильянты мелкие, свойственно не только одинаково остро переживать эти свои скорби, но и присущ один и тот же соблазн «глобальной проблемы», которая, будучи решена, приведёт к тому, что все прочие дела как бы сами собой придут в правильное устроение. В начале прошлого века это была идея коммунизма и полного планирования, в конце его – идея капитализма и свободного рынка. Собственно, не так важно, видим ли мы решение всех проблем в приватизации (либо её пересмотре) или национализации. Тут, простите, хрен редьки не слаще.

С другой стороны, случайно ли в нас такая вера «сидит» так прочно и крепко, да и так долго? Убеждён, что не случайно. А именно – из Евангелия. Это слова Спасителя из Нагорной Проповеди (Мф.5:33): «Ищите прежде всего Царства Небесного и правды его», а всё остальное – приложится.

Просто слова оказались исторгнутыми из контекста и приложены к неподобающим реалиям, то есть вместо правды Царства Небесного требовалось взыскать гармонии производительных сил и производственных отношений, точно также, как ныне от нас требуют искать наипаче соблюдения прав меньшинств, ожидая, что права большинства приложатся как бы невзначай. Можно ещё чего-нибудь придумать. Например, искать царства национального или даже расового, а может быть правды нанотехнологической. Результат будет тот же, какой всегда бывает, когда цитата вырывается из контекста.

Чтобы долго не рассуждать, скажу так. Для православного человека Евангелие – это совершенная истина. И слова Христа не требут доказательств, потому что они не являются теоремой, но – самой жизнью, которой живёт верующий христианин. И он не за тем стремиться к главному, то есть к Правде Царства и Царству Правды, чтобы ему что-то ещё прикладывалось, а по чистому движению души к Богу, образа Божия – к его Прообразу.

Для неверующего же – или верующего другой религии или конфессии – я предложу лишь непредвзято рассмотреть историю России, памятуя о том, что из 1000 лет её истории главные действующие лица руководствовались именно этим императивом, в результате чего мы и по сию пору можем видеть на любой карте размер «приложенного». Легко убедиться, что чем более церковны были люди, тем большую инерцию созидания приобретало общество и государство.

Я уже сказал слово Церковь, но требуется особо уточнить, что это такое. В данном случае я говорю о Церкви как о школе, в которой воспитывались люди, обладавшие той целостностью, о которой было сказано выше. Вообще, конечно, школа существует 2000 лет. Это наша Православная Церковь с византийским и русским, шире – вселенским опытом православия, воспринятым тысячу лет назад Русью.

В этой школе есть всё. Есть и надёжные учебники – Священное писание, труды отцов церкви. Есть живая практика созидания в себе человека – я говорю об аскетике. Понятно, что в любой школе есть разные ученики. Но согласитесь, что о горах судят по вершинам. И о школе судят по отличникам, а не по двоечникам, судят по тем, кого сама школа показывает в качестве примеров для подражания. А за этим – смотрите в святцы. Наши отличники – это преподобный Сергий Радонежский и благоверный князь Александр Невский, в равной степени это и учёнейший святитель Филарет Московский и Андрей Христа ради юродивый. Не Петр Первый, не Иван Грозный и тем более – не Бирон или Распутин, хотя тоже можно сказать: выдающиеся исторические личности…

Так что в порядке общего итога я бы сказал так: хотите процветания России, нравственного и экономического богатства, военной мощи и заботы о слабых и немощных? Ищите тогда Царства Небесного и высшей правды в каждом деле, при решении любого вопроса – и приложится вам. Не можете делать сего по вере? Что ж, делайте это, так сказать, следуя предкам. У них именно так всё и получалось.



Здесь мой собеседник сделал долгую паузу. Выражение его лица менялось, будто он прислушивался к какому-то голосу, который слышал только он. Потом продолжил:

Прошу заметить – я не говорю о том, чтобы всем «бросить всё и уйти в монастырь». Это было бы просто другой версией вышеозначенного соблазна. Нет, речь идёт о подходе ко всяким делам, а не об отказе от каких либо дел. Любое дело надо делать ради Христа. Сейчас мы только подаём милостыню ради Христа, и то, когда бомжи по инерции произносят эти слова, смысла которых не они, ни подающие зачастую не понимают.

А это потому что Господь сказал: «истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Матф.25:40), «И кто напоит вас чашею воды во имя Мое, потому что вы Христовы, истинно говорю вам, не потеряет награды своей» (Мк.9:41).

В беседе с Мотовиловым преподобный Серафим Саровский разъяснил Евангельские слова так: "Заметьте, батюшка, что лишь только ради Христа делаемое доброе дело приносит нам плоды Святого Духа. Все же не ради Христа делаемое, хотя и доброе, но мзды в жизни будущего века нам не представляет да и в здешней жизни благодати Божией тоже не дает".

Здесь ключевой, поворотный момент. Какое бы дело мы не делали, делая его ради Христа, мы пересекаем границы материального мира и самому ничтожному своему занятию придаём духовное измерение. Сам Бог принимает сделанное нами на свой счёт, если так можно сказать. Поэтому, если мы делаем грех, мы оскорбляем не только того человека, «в адрес» которого мы согрешаем, но фактически и в Бога целимся. Но точно также любое наше доброе дело тут же приобретает поистине вселенское, даже надвселенское содержание и значение, когда мы делаем его как бы ради Бога. Ясно, что Богу наши дела не нужны и результаты самых великих подвигов наших – ничтожны пред величием Того, Кто сотворил весь мир и нас самих. Но в том удивительная новизна и откровение Христианства, что Бог готов наградить нас за то, что мы делаем, например, для других людей. Хорошо печём хлеб, хорошо моем пол, да, хорошо служим в армии и подписываем справедливые договора с другой сверхдержавой. С точки зрения Бога разница между мытьём пола и полётом на Луну исчезающе мала. И то и другое ведь не что иное, как выполнение своих обязанностей. Но разницу Он от нас не скрыл. Да мы и сами догадываемся, что главное. А именно: выполнять свои обязанности честно и аккуратно, с усердием и нелениво. По-хорошему, мы сами понимаем, что тот, кто честно жарит картошку, выше того, кто отдаёт чужой стране кусок территории своей. Но Господь обещает ещё больше, чем просто оценить наш труд по земному достоинству. Он предлагает каждому нашему занятию придать вкус вечности. Это и значит – ради Христа, ради Бога. Надо просто делать то, что делаешь так, как будто это – для Него.

На Ваш вопрос, что сейчас как издатель, как редактор, я отвечу так: нам нужна, как воздух, необходима адекватная церковная пресса, отвечающая вызовам времени, при этом не теряющая из виду вечного. Конечно, было бы неправдой сказать, что её совсем нет. Среди множества православных изданий можно выбрать издание по вкусу и уровню духовного образования, в соответствии с индивидуальными взглядами и – достаточно высокого, объективно высокого уровня. Однако почти все подобные издания, вольно или невольно приспосабливаются к рынку, дабы выжить, ориентируются на спрос, дрейфуют в сторону «гламурности», желанию быть популярными по форме, что ослабляет то воздействие на читателя, которое изначально задумывается основателями, снижает качество содержания. Можно сказать, эти издания оказываются журналами для сомневающихся. Но что они могут предложить уже уверовавшим? Где серьёзные консервативные журналы, ориентированные на вдумчивого православного читателя? Сколько их? Возьмём в пример «Альфа и омега», журнал, имевший высокий уровень редактуры, подбора авторов и тем, приказавший недавно «долго жить».

Православие, как система, способно решать любые жизненные вопросы. В этом ни один православный христианин не усомнится. Но так случилось, что у нас нет издания, которое способно освещать проблемы общественной и государственной жизни, события в стране и мире с точки зрения Церкви. Кажется, никто и не ставит такую задачу, чтобы подобное издание появилось.

Впрочем, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Примерно полгода назад мы создали инициативную группу, которую ещё наверно нельзя в высшем смысле этого слова назвать редакцией и – появился альманах. Пока только первый номер. Первая пробная во многих отношениях книжка, названная без лукавого мудрствования - «Православие». Не обычное сейчас «Православие и …», а просто «Православие», ибо именно оно нам интересно. Без всяких «и».



Эти слова А.В.Люлька произнёс с таким убеждением, что я понял: он дело своё продолжит. А чтобы вы разделили моё мнение, читатель, я здесь не выбросил ни одного слова из монолога моего собеседника, ибо в нём - сущность этого человека. С его взглядами можно не соглашаться, можно заметить, мол, он слишком уж в наш «земной» век углублён в Православие. Не знаю, «слишком» ли. Из этой беседы я вынес убеждение, что в деле возрождения России без таких людей, как А.В.Люлька, нам будет значительно труднее.

Сергей Анатольевич Сокуров
www.sokurow.narod.ru
sokurus@yandex.ru
(903)556-5280
Сокуровъ~