БЕЗАЛЬТЕРНАТИВНОСТЬ БОРЬБЫ ИЛИ ЦЕНА БЕЗДЕЙСТВИЯ

Россия не может позволить себе роскошь находиться в расслабленном состоянии. Это очевидный и неоднократно доказанный исторический факт. Такой возможностью обладают лишь малые в политическом, военном и экономическом плане государства, лишенные каких бы то ни было амбиций на мировой арене... К концу двадцатого столетия евразийская сверхдержава — Советский Союз, будучи бесспорным военно-политическим гигантом, под разговоры о демократии и мнимой дружбе с Западным миром, попытался примерить на себя одеяние провинциального европейского государства. Итог известен — одежка оказалась не по размеру. В результате разразившейся следом геополитической катастрофы Россия понесла колоссальные потери в виде территориальных, людских, экономических и прочих ресурсов. Государственный механизм продолжал сыпаться еще целое десятилетие. И лишь благодаря смене руководства процесс был приостановлен…

Реальность сегодняшнего дня заключается в том, что с момента распада Советской империи, Россия находится в геополитическом состоянии, близком к катастрофическому. Под термином "Советская империя" в данном случае следует понимать совокупность всех форм обозначения присутствия советского государственного организма на мировой авансцене, а именно:

1) Официальные границы, признаваемые ключевыми субъектами международных отношений. Такое признание служит своего рода гарантией на незаконность открытого вмешательства внешних сил во внутренние дела государства в пределах действующей юрисдикции.

2) Сфера влияния или Дуга проецирования силы. В нее входят т.н. государства-сателлиты, которые в вопросах внутренней и внешней политики в значительной степени находятся под контролем определенного центра силы. Стоит отметить, что под силовым проецированием подразумевается совокупный набор процессов, призванных обеспечить доминирование конкретного государства, воплощающего его на практике. Можно выделить несколько типов проецирования: военный (прямой или косвенный), экономический, культурный, политический и т.п. Зачастую один тип неприменим без другого, поэтому для достижения результата используются сразу несколько силовых проекций.

В сегодняшнем мире чаще применяется т.н. "мягкая сила", включающая в себя культурно-экономические типы проецирования, хотя зачастую один тип старательно выдается за другой. Так бомбардировки Югославии странами НАТО преподносились как некая гуманитарная миссия.

Сферу влияния по периметру своих границ начала возводить еще Российская империя. Она представляла собой скорее территориальный пояс безопасности без опоры на государственность, что, в свою очередь, делало подобную конструкцию весьма хрупкой и недолговечной. Как показала в дальнейшем советская практика, предпочтительнее опора на государственные институты буферных стран. По сути, Советский Союз повторил опыт своей предшественницы, качественно усовершенствовав сей геополитический механизм.

3) Наконец, последней составляющей являются симпатизирующие страны третьего мира, разделяющие ключевые ценности и имеющие схожие с центром силы взгляды на справедливое мироустройство. По отношению к СССР в разные периоды времени таковыми выступали некоторые государства Латинской Америки, Африки, Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии. Советское военно-политическое и экономическое влияние здесь не имело определяющего веса как в странах Восточной Европы, в том числе из-за удаленности от границ и специфики доминирования континентальных империй.(подробнее об этом в статье "Россия. На просторах геополитического влияния").

Как видно, для того, чтобы именоваться империей, государственному организму мало проецировать силу лишь внутри собственных границ. В девяностые у России не хватало возможностей и политической воли даже на это (де факто проигранная первая чеченская, попытки сепаратизма в отдельных республиках). С 1991 по начало 2000-ых годов РФ постепенно уходила в историю в качестве проигравшей "холодную войну" стороны. Видимый перелом произошел с момента начала грузино-югоосетинского конфликта, когда российская армия, к удивлению многих, в считанные дни разгромила подготовленные Штатами грузинские войска, тем самым остановив кровопролитие на одном из осколков своей старой империи.

Однако, геополитическая обстановка по периметру границ России остается крайне нестабильной, а в свете активно развязываемой США новой холодной войны и вовсе критической. Недавнее возвращение в родную гавань крымского полуострова хотя и является значимой локальной победой, меняет общий расклад сил крайне незначительно. Правда, увы, такова: новое противостояние с коллективным Западом разворачивается на территориях, некогда являвшихся неоспоримой частью российского пространства. Сравнение нынешнего геополитического положения страны с таковым Российской империи/Советского Союза наглядно демонстрирует драматизм ситуации. В девятнадцатом столетии т.н. "большая игра" велась на самой периферии империи, не затрагивая ядро, состоявшее из Великороссии, Малороссии и Белороссии. Эти ключевые регионы находились в глубоком тылу. Русские цари, в большинстве своем, вели наступательную политику и на провоцирование извне восстаний во внутренней зоне, т.е. непосредственно внутри официальных государственных границ, отвечали решительным подавлением очагов напряженности и военно-политической экспансией на Востоке (прежде всего в Средней Азии), тем самым гипотетически угрожая власти британской короны в Индии. Лишь слабость Николая II приостановила эти процессы. После поражения в русско-японской войне, Россия ушла из Маньчжурии и подписала договор с Британией о разграничении сфер влияния вдоль всей азиатской границы Российской империи. Таким образом, царь на официальном уровне прекратил расширение не только собственно российской территории, что в целом было оправдано, но и, по сути, отказался от построения буфера безопасности по периметру границ, тем самым проявив слабость в глазах основных геополитических конкурентов. Как итог — оказался последним царем в российской истории.

В полной мере возобновил процесс защитной буферизации сталинский СССР, который в этом деле превзошел результаты предшествующей эпохи. Советское руководство с момента освобождения территории страны от немецко-фашистских захватчиков и до начала политики перестройки не допускало проецирования силы иных держав внутри собственных границ. Столкновения происходили на значительном удалении от центра. Ближайшие очаги напряженности в разные годы возникали в Венгрии, Чехословакии, Корее, Вьетнаме, Египте, Афганистане, в целом являвшимися окраинами советской зоны влияния.

Сегодняшнее геополитическое положение страны кардинально отличается следующими действующими факторами:

1) Проецирование враждебной силы происходит непосредственно на территорию ядра бывшей империи (события на Украине).

2) Это самое ядро сегодня раздроблено, и отдельные его части противопоставляются друг другу (торговые конфликты России и Белоруссии, геноцид русскоязычного населения в Донбассе).

3) Целенаправленно создается дуга нестабильности вокруг нынешних границ России.



На постсоветском пространстве у Запада имеется множество возможностей для дестабилизации обстановки. Существует, по меньшей мере, четыре направления, с которых России в той или иной мере можно ожидать нанесения урона своим интересам.

1) Восточно-европейское. Здесь

уже более года длится активная фаза уничтожения самой идеи Русского Мира и людей, готовых за эту идею бороться с оружием в руках. Чем закончится война на Донбассе, предсказать сложно. Ясно лишь, что определяющим фактором будет являться Россия, от действий которой ситуация может в короткие сроки коренным образом измениться как в позитивную, так и в негативную сторону. Еще одна, пока что потенциальная, угроза таится в размораживании приднестровского конфликта, в котором не прочь поучаствовать и Румыния, лелеющая планы о построении великого государства, включающего в себя помимо Молдавии еще и Одесскую область. Не стоит сбрасывать со счетов и Польское государство,
так и не смирившееся с потерей статуса великой державы несколько столетий тому назад. Так, уже объявлено о планах создания объединенной польско-литовско-украинской военной бригады, которая в случае необходимости может быть брошена против Новороссии, отстаивающей истинно российские взгляды на мир.

2) Закавказье. На данном направлении существует вполне реальная угроза проникновения и закрепления в регионе боевиков ИГИЛ, а в случае возможной полномасштабной войны за Нагорный Карабах между Арменией и Азербайджаном, задача по приведению подобного рода сценария в действие заметно упрощается. При таком развитии событий Закавказье легко превратить в плацдарм для дальнейшей переброски боевиков "исламского государства" на российский Северный Кавказ с целью дестабилизации республик и открытия южного фронта борьбы с Россией.

3) Средняя Азия. Слабыми звеньями в построении общей региональной безопасности являются Киргизия и Таджикистан. Их военная слабость отчасти компенсируется присутствием на территории государств российских военных баз, что, однако, не гарантирует устойчивости местных властей. Помимо старой проблемы региона в виде нескончаемого афганского наркопотока, не так давно добавилась новая, — все тот же пресловутый ИГИЛ, активно приобретающий сторонников среди здешнего населения, в первую очередь молодежи.

4) Собственно Россия. Дважды за прошлый век Западу, не без помощи нас самих, удалось нанести удар по внутренней зоне страны, каждый раз тем самым временно выводя из строя государствообразующий механизм. В начале века это получилось благодаря слабости и нерешительности власти в лице царя, в конце – за счет прямого предательства верхушкой национальных интересов.

Провал болотных маршей в 2011-2012 годах на время отсрочил сценарий бунта в столице, аналогичного киевскому, а это значит, что будут искаться новые точки, на которые можно спроецировать разрушительные силы. Среди вероятных — раскол элит, в том числе путем введения новых санкций, или даже физическое устранение главы государства. Российская история знает и подобные примеры. Важно осознать одно — война России объявлена и вестись она будет всеми доступными средствами. Причем Запад на активные действия подталкивает как стремительный подъем самого грозного со времен СССР конкурента в лице Китая, так и нарастание проблем в собственной государственной системе.

На всех перечисленных ключевых направлениях абсолютно четко прослеживается присутствие Западного мира, прежде всего Соединенных Штатов. Их т.н. "войны" в Ираке и Афганистане были призваны поставить территории этих стран под прямой военный контроль. Для этого вовсе не нужно процветание регионов, скорее наоборот. Спорить с данным тезисом невозможно, в противном случае придется признать, что американцы попросту не умеют воевать, а их руководство некомпетентно в вопросах построения и осуществления внешнеполитических доктрин. Последнее столетие геополитической успешности Штатов ставят подобный домысел под сомнение. Тот же ИГИЛ, неожиданно пришедший на смену Аль-Каиде в качестве еще более страшного пугала, уж больно похож на очередной инструмент в руках опытного мирового игрока.

Итак, перед Россией стоит целая серия внешних и внутренних вызовов, на которые рано или поздно придется отвечать и отвечать максимально действенно, т.к. полностью лишившись традиционной сферы влияния и потеряв обширные внутренние пространства, государство не может позволить себе роскошь отсидеться в стороне, в надежде переждать бурю. Не получится. Как сказал один известный американский стратег: "Новый мировой порядок будет строиться за счет России, против России и на обломках России". Отсутствием сопротивления Россия лишь преподнесет Западному миру очередной геополитический подарок, на сей раз последний, в виде уничтоженной себя. Цена проигрыша в разыгрывающемся противостоянии для нашей страны одна — уход в небытие. А значит мы не имеем права позволить себе бездействовать.

Владимир ЮРТАЕВ