24 марта в Китай с визитом прибыл глава Администрации президента РФ Сергей Иванов для встречи со своим коллегой Ли Чжаньшу, главой Секретариата ЦК Компартии. Запланированная встреча по формальному поводу открытия Медиа саммита, неожиданно увенчалась встречей с лидером страны Си Цзиньпином, а также с главой Центральной комиссии по проверке дисциплины, "партийной тайной полицией" - Ван Цишанем. Последний уже давно, в силу своей внутриполитической работы, не принимает иностранных гостей, за исключением Генри Киссинджера, с которым он встретился в ноябре 2015 года.



Фотография с Сергеем Ивановым и лидером Китая, который без анонсирования в прессе встретился с Си Цзиньпином, висела на главной странице новостного агрегатора "Байду" и других крупных СМИ два дня - редкая честь для редкого гостя, оказавшегося в Пекине, по словам Ли Чжаньшу, в компании «старого друга».

«Политическая тройка», с которой провел встречу Сергей Иванов, является идеологическим и политическим ядром группы Си Цзиньпина, в которой Ли Чжаньшу, помимо позиции главы Секретариата, руководит Комитетом государственной безопасности (2014), недавно созданным образованием, выведенным из под контроля партийных, государственных, а также армейских и структур госбезопасности, и подчиняющийся только Си Цзиньпину.

Ли Чжаньшу, глава Секретариата или кадровой службы Центрального комитета КПК - редкий случай, когда глава внутриведомственной службы имеет функции дипломата. Эти функции достаточно ограниченные: Ли Чжаньшу специализируется только на отношениях с Россией, и де факто отвечает за это направление в «корпорации Си Цзиньпина»: координация действий в сфере пропаганды, ВПК, взаимных визитов, взаимных парадов. Судя по недавнему визиту российского коллеги Ли, который можно назвать внеплановым и беспрецедентным по уровню встреч, в отношениях двух стран наметились кардинальные перемены, которые должны увенчаться визитом Владимира Путина в июне 2016 года в Пекин, не исключено, что речь шла о расширении сотрудничества в сфере ВПК и пока еще недавно озвученная тема о создании между Китаем и Россией зоны свободной торговли в том или ином виде, но не только. Главной темой визита, как бы парадоксально это не звучало, могла стать помощь России «корпорации Си Цзиньпина», оказавшейся в сложной ситуации.

В результате определенных причин «корпорация Си Цзиньпина», триумфально проводившая выкорчевываете старых кадров из Компартии руками Ван Цишаня, и насаждавшая новые руками Ли Чжаньшу - получила мощный отпор оппонентов: в ходе «Двух сессий» в Китае и Гонконге началась открытая пропагандисткая кампания против лидера страны, увенчавшаяся требованием преданных анонимных партийцев отставки Си Цзиньпина.

Китайский «Госплан» повел себя прямо противоположно требованиям лидера страны, а финансовый блок вместо продолжения девальвации взял жесткий курс не только на сохранение курса юаня, но и на его частичную ревальвацию. Кроме этого в рамках политических дел активизировалась китайская прокуратура, ранее лишь покорно принимавшая многочисленные списки коррупционеров от Ван Цишаня. Оппоненты Си Цзиньпина не захотели безропотно наблюдать свою политическую гибель и взяли решительный курс на борьбу за выживание.

В этой ситуации, когда на Си Цзиньпина организованно давление, как со стороны внутренних оппонентов, так и со стороны США и их союзников, резко переменивших свою тактику в сфере сдерживания китайской угрозы, роль поддержки России, при всех многочисленных сложностях, в которых находится страна, многократно возрастает.

Крымская война и Опиумные войны 2.0

Как и после Крымской войны в середине 19-ого века, удар западных сил переносится от России к Китаю, и сегодняшняя ситуация, которая разворачивается в стране может быть охарактеризована как «Опиумные войны 2.0». Несмотря на все очевидные отличия цинского и нынешнего Китая ситуация на структурном уровне крайне похожа, и напоминает ситуацию 19-ого века, что однако не предопределяет аналогичный исход.

К началу 19-ого века империя Цин, предшествующая нынешнему республиканскому строю в Китае, достигла пика своего экономического могущества, превратившись в первую экономику мира, на которую приходилось от 20% до трети мирового ВВП. Империя была не просто «сборочным цехом» или «крупнейшим рынком в мире», но крупнейшим экспортером на тот момент единственного продукта с высокой добавленной стоимостью - роскоши в виде фарфора (china), чая, шелка и других специфичных товаров востока. Регулируя экспорт через государственные корпорации при координации ордена Иезуитов, служивших глазам и ушами цинского двора, империи удалось стать главным бенефициаром промышленной революции Запада - несмотря на то, что английские и голландские станки производили добавленную стоимость и расширяли европейскую торговлю, полученное от торговли серебро в конечном итоге оседало в руках цинской монархии, не без оснований возомнившей себя центром мира.

Торговля с европейскими странами шла в убыток Европе, которая практически ничего не могла предложить Китаю, производившему все самостоятельно, и кроме этого наглухо закрывшего все порты страны от контактов с иностранцами, кроме южно-китайского Гуанчжоу и российской Кяхты, а также российских караванов, приходивших в Пекин несколько раз в год. Европейский креатив в лице Адама Смита и Давида Рикардо, европейский фабрикант и согнанный со своих пастбищ уэльский скотовод, и торговец тюльпанами в Амстердаме и вся просвещенная Европа, а также Америка и Индия - все это работало на большой золотой сундук «золотого клана» Айсин Гёоро.

Ситуацию решили переломить англичане, наладив нелегальный экспорт опиума в Китай, и восстановив торговый баланс к 1833 году. Главными бенефициарами опиумной торговли стали гуанчжоуские (и их гонконгские филиалы), а потом и шанхайские наркокорпрации, Остиндская компания, а также Британская корона, у которой получилось через государство Тайпинов проломить в Южном Китае огромную щель для нелегальной торговли, и тем самым полностью разрушить госмонополию и финансовую систему «первой экономики мира», став главным выгодополучателем от мировой торговли, и как следствие, мировым лидером. Последствием Опиумных войн стало создание на территории Китае нескольких режимов милитаристов, полностью зависимых от запада и наркоторговли.

Несмотря на проходящую сегодня в Китае «метафетаминовую войну», китайский рынок платит дань западным производителям не потреблением наркотиков, которые поставляет на рынок Китая и даже экспортирует «отечественный производитель» в Гуандуне, а потреблением технологий - прежде всего в сфере электроники и компьютерных систем.

Делать прогноз о том, что Китай сегодня стоит на пороге «новых Опиумных войн» было бы слишком смело, однако нельзя не упомянуть о нескольких явных признаках, характерных для ситуации 19-ого века и сегодняшнего дня. Прежде всего с 2015 года на фоне незначительного падения экспорта из Китая, резко упал импорт западной продукции - в Китае наметилась тенденция на закрытие своего рынка. Дисбаланс в торговле в свое время стал главной причиной подготовки опиумных войн. В свою очередь, если раньше финансовые средства из китайской экономики выкачивались дорогой нефтью (до 50-60% нефти в Китае - это импорт) и зависимостью от чипов - то сегодня ситуация кардинально меняется, особенно с учетом того, что китайцам удалось путем рекордных штрафов принудить крупнейшего экспортера чипов Qualcomm разместить производство в провинции Гуйчжоу, которая также тесно связана с нашим героем Ли Чжаньшу.

Последним и очевидным сходством является развернувшаяся в Китае "неотайпинское движение" в лице различных сепаратистских сил в Южном Китае, а также группы «комсомольцев», активно выступающим за расширение участия западного капитала в судьбе китайской экономики.

Опиумные войны были тесно переплетены с историей Крымской войны - англо-французские (нормандские) торгово-промышленные корпорации не могли концентрировать усилия вооруженных сил одновременно на российском и китайском направлении, поэтому удары по империям, наследницам Чингисхана, чередовались. Российская империя оказалась более стойкой в сопротивлении западу и менее важной с точки зрения оттока капитала, чем Китай - и основной удар западных сил обрушился на династию Цин, против которой запад развернул настоящую гибридную войну, поддержав идеологически, информационно и материально восстание Тайпинов, унесшее жизни около 50 млн человек, что сопоставимо с числом жертв Второй мировой войны.

По окончанию Крымской войны англо-французская коалиция, в условиях полномасштабной гражданской войны, в которой оказалась цинская монархия, планировала захват северо-китайской столицы Пекина и, вероятно, колониальную форму правления для распавшегося на северный и южный Китая. От подобного сценария Китай спасла позиция России, которая по официальным источникам предоставила Китаю вооруженную помощь и предотвратила захват столицы страны англо-французской коалицией. В реальности речь идет о полномасштабном участии России в отражении западной агрессии в отношении Китая. Участие России могло быть настолько масштабным и глубоким, что факты о нем не публикуются и сейчас, спустя 150 лет. Вряд ли удар по Пекину можно было бы предотвратить «дипломатическими переговорами» и «обозом с оружием», который согласно дипломатическим байкам привез граф Игнатьев в Пекин.

Сегодня для Китая такой «граф Игнатьев» - это Сергей Иванов, а его главный партнер по переговорам - Ли Чжаньшу - правая рука Си Цзиньпина. Не исключено, что такое сравнение приходит в голову и самим китайцам, столь много изучающих в последние несколько лет историю династии Цин и даже сравнивающих ее с нынешним положением Китая на страницах ведущих партийных интернет-площадок.

«Свой тигр» Ли Чжаньшу

Как и Си Цзиньпин - Ли Чжаньшу, рожденный в год тигра (1950) - «красный принц». Ли, чей фамильный иероглиф переводится как «Каштан», а имя «Чжаньшу» - как «письмо об объявлении войны», внук известного «красного губернатора» - замгубернатора провинции Шаньдун Ли Цзайвэня. Все родственники Ли Чжаньшу принимали активное участие в антияпонском освободительном движении на стороне Компартии Китая и Народно-Освободительной армии.

Исследователи политического портрета нынешней группы Си Цзиньпина, делают серьезную ошибку, называя ее «маоистами», тогда как сам Си Цзиньпин и его отец, Ли Чжаньшу и его родственники, а также Ван Цишань, и многие другие соратники из группы Си были не участниками - а жертвами Культурной революции, развернутой Мао Цзэдуном против своей же старой гвардии. Если перенести ситуацию на СССР, то можно представить, что власть в России взяли некие остатки «ленинской гвардии», недобитой при Сталине, и по сути являвшихся выходцами из дворян. Этим и объясняется специфика «китайских принцев» и их самоназвание «тайцзы дан» - партия принцев. Принцев маньчжурского двора.

Ли Чжаньшу - такой же наследственный принц, дед которого будто бы начинал при коммунистах пастухом (放养倌), а в реальности, как и в истории послереволюционной России, пастухами делались сыновья и внуки казачьих атаманов, верно служивших царю. Такая же биография и у Си Цзиньпина, отец которого начинал в войсках милитариста Ма, и ставшего губернатором Гуандуна при раннем Мао, и подвергшегося публичному унижению и снятию со всех постов во время Культурной революции, как враг народа и контрреволюционер. Дед Ли Чжаньшу был убит во время культурной революции, а сам Ли Чжаньшу, как и Си Цзиньпин, подвергся унижению и был изгоем на протяжении около 10 лет. Хорошая закалка для здорового чувства политической ненависти к оппонентам.

Враг "шанхайской группы"

Годы Культурной революции миновали, и Ли Чжаньшу, окончив вечерний (по-китайски ночной) финансовый институт, как и многие дети репрессированной старой гвардии, начал достаточно быстрое движение по карьерной лестнице, заняв позицию главы райкома в китайском «подмосковье» - окружающей Пекин провинции Хэбэй, а к концу 90-х годов попав в обком этой провинции. Здесь карьера еще молодого политика могла закончится навсегда: между членом обкома Ли Чжаньшу и первым секретарем провинции Чэнь Вэйгао (1933-2010), членом группировки «шанхайца» Цзян Цзэминя, а также «молодым главой налогового ведомства» Ли Чжэнем (казнен в 2003 году) произошел серьезный конфликт, из-за которого дальнейшая будущее Ли Чжаньшу, уже второй раз, оказалось под вопросом.

Однако опального Ли забирают в родную провинцию нынешнего генсека Си Цзиньпина Шэньси, где он не только становится образцовым мэром столицы провинции Сиань, сделав из нее центр будущего «Шелкового пути», но и в дальнейшем перемещается на пост замгубернатора провинции (2002-2003). При «комсомольском» генсеке Ху Цзиньтао карьера врага «шанхайцев» развивается с прежней скоростью - замгубернатора Шэньси перемещается в приграничную с Россией провинцию Хэйлунцзян - так по-китайски называется Амур, «река Черного дракона», где при Ху Цзиньтао занимает позиции замгубернатора и второго секретаря провинции (повышение по партийной линии), а к моменту утверждения Си Цзиньпина официальным преемником Ху Цзиньтао, становится губернатором провинции, где он проработал долгие семь лет, успев понять сложную специфику в том числе и китайско-российских приграничных отношений.

В биографии Ли Чжаньшу есть «комсомольское пятно», на котором часто спекулируют комментаторы, стремящиеся повлиять на отношения Си Цзиньпина и Ли. В период работы в Хэбэе Ли Чжаньшу в течение нескольких лет возглавлял местный обком Комсомола. Вопреки домыслам, назначению в обком Ли, скорее, обязан одному из родственников, тесно связанному с местным комсомольским движением еще со времен антияпонской войны, когда Лига социалистической молодежи Китая была независимой от Компартии организацией. Таким образом Ли не является прямым протеже Ху Цзиньтао, хотя с другой стороны, и не является и врагом «комсомольской группы». В Хэйлунцзяне высокого китайца (рост Ли Чжаньшу 180 см), который любит борьбу, приняли, судя по всему, хорошо, тем более, что большинство переселенцев в Хэйлунцзян являются выходцами из близкой к Ли Чжаньшу провинции Шаньдун.

С момента утверждения Си Цзиньпина как будущего преемника Ху Цзиньтао в 2009 году карьера Ли Чжаньшу развивается стремительно: не по правилам, еще не будучи назначенным членом Политбюро он занимает позицию первого секретаря самого бедного и "самого красного" региона Китая - провинции Гуйчжоу (там расположится в будущем американский Qualcomm), прямо под боком у будущего главного оппонента Си Цзиньпина на 18-ом съезде мэра Чунцина - Бо Силая. Здесь в это же время находится будущий глава Сухопутных сил Ли Цзочэн в ранге замкомандующего Чэндуским военным округом. Не исключено, что две эти фигуры, которые одинаково пострадали от группы «шанхайцев», сыграли ключевую роль в предотвращение государственного переворота, готовившегося в 2012 году со стороны Бо Силая и его протеже Чжоу Юнкана. Последние, как предполагается, имели прямую связь с «шанхайцами». В

18 июля 2012 года - на пике борьбы Си Цзиньпина и Бо Силая в преддверии 18-ого съезда Ли Чжаньшу освободил позицию секретая обкома и губератора Гуйчжоу, и его карьера вновь повисла в воздухе, до момента назначения Си Цзиньпина генеральным секретарем Компартии Китая, когда Ли Чжаньшу получил назначение в кадровую кузницу Центрального комитета - Секретариат ЦК КПК.

В южной провинции Гуйчжоу во время назначения нового губернатора развернулась активная кампания очернения в прессе, в том числе и прилепилась кличка «чиновник из трех северных провинций» ("саньбэй ганьбу", которую можно прочитать и как «чиновник три стакана»), а также о непокладистом, «тигрином» характере Ли Чжаньшу. Для пиар кампании назначенца из команды Си даже была издана книга с биографией Ли и его историей его семьи.

Личный дипломат Си Цзиньпина

Ли Чжаньшу сопровождал Си Цзиньпина практически во всех зарубежных поездках и по сути является мозговым центром выработки внешней политики группы Си Цзиньпина, где главным элементом все же является не США - а Россия. Речь не идет о крепкой дружбе, жертвенном союзе и тем более идейной близости - но так сложились обстоятельства и баланс сил в китайской внутриполитической игре.

Второй в политической тройке

Сегодня в сложной ситуации для группы Си Цзиньпина - Ли Чжаньшу, который является по сути главой личной спецслужбы Си Цзиньпина - Комитета государственной безопасности, поставленной выше партии, правительства, армии и спецслужб, а также совмещает эту позицию с координатором кадровой и иностранной политики, можно назвать вторым после Си Цзиньпина человеком. Эту позицию он разделяет с главой «партийной полиции» Центральной комиссии по проверке дисциплины Ван Цишанем, который также формирует идеологическую повестку группы.

Не исключено, что Ли Чжаньшу станет новым членом Постоянного комитета Политбюро и именно с борьбой за эту позицию связана активность Ли в деле работы с кадрами - именно ему принадлежит инициатива объявления Си Цзиньпина «коренным лидером» и введения клятвы на верность коренному лидеру от секретарей обкомов. Из-за повышенной работоспособности Ли Чжаньшу назвали «тысячемильной лошадью», а недоброжелатели называют его «темной лошадкой», так как все его новые посты он получает внезапно, работая как самая важная и незаметная фигура Си Цзиньпина на ключевых направлениях.

Николай ВЛАДИМИРОВ, Южный Китай