Ближний Восток, термин, который ранее обозначал преимущественно арабский и исламский регион, сейчас уже недостаточен, поскольку не включает всего пространства, которое представляет собой новую геополитическую провинцию, поэтому его переосмыслили, определив как Большой Ближний Восток. Это понятие включает не только территории, прилегающие к Средиземному и Аравийскому морям, но территории, прилегающие к Среднеазиатскому нефте- газовому морю, т.е. Кавказ, Средний Восток и Среднюю Азию. Это – свидетельство геополитической перекомпоновки пространства. В этом смысле появление Большого Ближнего Востока – новый феномен, связанный с окончанием Холодной войны и распадом СССР, в результате чего открылись перспективы кардинальной перекомпоновки огромного пространства южнее российских границ. Но следует признать, что это пространство существовало в виде единой геополитической провинции в древности и в средние века, последний раз его охватывала монгольская империя и ее отголоски – забытые сейчас государственные образования Кара коюнлу и Ак коюнлу.

Все признают, что это пространство охвачено геополитической революцией. Но воспринимают это преимущественно как процесс изменений на Большом Ближнем Востоке, упуская из виду то, что содержание геополитической революции включает не только изменения в странах региона, но и изменения в подходах к нему в прежних центрах силы, которые определяли геополитику этого пространства. Большой Ближний Восток был жестко зафиксирован в своих геополитических качествах 1) его восприятием на Западе, 2) его восприятием на Востоке и 3) его самооценкой. Сейчас число субъектов геополитического дискурса возросло, потому что нет единого Запада, нет единого Востока и сам Большой Ближний Восток потерял внутреннюю целостность.

Причина перекомпоновки территории Большого Ближнего Востока в том, что вновь после 70-летнего периода его пространство оказалось размороженным, как это было в краткий миг после окончания первой мировой войны и до постреволюционной реконсолидации России. Сегодня вновь это пространство временно или окончательно, что покажет будущее, оказалось за пределами жесткого противостояния двух центров силы, если взять их в структурном, а не идеологическом измерении, которое ранее блокировало любые эндогенные изменения в этом регионе мира. С распадом СССР (1991) у Запада исчезла казавшаяся ему объективной необходимость опоясывать территорию России с юга крупными централизованными непроницаемыми, но по необходимости архаичными, немодернизированными державами, чье государственное единство долгое время поддерживалось искусственно. Это – была своего рода «китайская стена» Запада.

Территориальные пространства собственной, материковой части Османской империи могли быть разделены на несколько частей по итогам первой мировой войны, неотъемлемой частью которой стал распад Российской империи. Но победа большевиков в России и регенерация имперской структуры на востоке поставили крест на проекте Севрского договора, который предполагал возникновение на Большом Востоке значительного числа государств и превращение этого пространства в постимперское. Если бы Севрский договор был реализован, то, скорее всего, он дал бы толчок и разрушению Персии как последней империи в этом регионе.

Однако раздел Османской империи был сорван победой большевиков в гражданской войне. Более того, большевистская Россия помогла Турции Ататюрка реконсолидироваться, что сорвало планы выделения из состава Турции земель под (Большую) Армению и (Большой) Курдистан. Это казалось нелогичным с точки зрения русско-турецкой истории, но, по сути, продемонстрировало связанность, взаимообусловленность, взаимодополняемость существования имерских образований на российской части Евразии и на Большом Востоке, хотя в силу существенной разницы потенциалов ведущая тенденция идет из России: распад России означает распад Турции, сохранение России в имперских границах реконструирует большое государственное образование на Ближнем Востоке.

Аналогично возможность передела Турции и даже Ирана была и после второй мировой войны. В Иране ее отголоском стало несанкционированное провозглашение Мехабадской курдской республики. Но реально Турция и Иран до начала 1990-х годов сохраняли свою территориальную целостность благодаря усилиями и компромиссами обеих сторон, которые непредсказуемым изменениям предпочли поддержание статус кво, сложившегося здесь в 1920-ые годы.

В начале 1990-х годов с распадом СССР необходимость поддерживать консолидированный Ближний Восток отпала. Кроме того, появление независимых государств в Средней Азии и в Закавказье дало импульсы геополитических преобразований в этом регионе, поскольку нефтедобывающим странам региона, естественно, нужны были приемлемые пути выхода на мировые рынки со своей нефтью и газом. Но, несмотря на это, еще какое-то время сохранялась прежняя инерция, и Большой Ближний Восток еще по инерции пребывал в относительном покое. Старт переменам открыла агрессия против Ирака, которая привела к свержению режима Саддама Хусейна и запустила цикл транформаций на Ближнем Востоке. Этот цикл закончится с появлением Большого Курдистана.