Сторонники европейского проекта постоянно утверждают, что национализм ведёт к войне, и пока развитие Европы будет гарантировать мир, такая благородная задача будет с избытком компенсировать любой ущерб, наносимый Брюсселем демократии, суверенитету и прозрачности. Однако данная теория страдает фундаментальными изъянами.



Национализм не ведёт к войне. К войне ведут попытки строить европейские империи. К войне приведёт неуёмное желание набросить смирительную рубашку на свободу воли народов. В общем, к ней приведёт европейский проект.

И фашизм, и нацизм, уделяли самое пристальное внимание созданию Европы. Ещё в 1933 году Муссолини объявил, что Европа может ещё раз приложить свою мощь к миру, если добьётся успеха в формировании определённого политического союза.

Новая Римская империя Муссолини

Норвежский коллаборационист Видкун Квислинг приводил доводы в пользу того, что нам нужно создавать Европу, которая не льёт зря свою кровь в жестокой вражде, а крепка единством. А 11 сентября 1940 года Йозеф Геббельс подтвердил: «Я уверен, что через 50 лет мы уже не будем мыслить категориями государств».

В ходе беседы с финским министром иностранных дел 28 ноября 1941 года Адольф Гитлер заметил, что европейские страны очевидным образом должны быть вместе, как члены одной большой семьи. Историк Оксфордского университета Хью Сетон-Уотсон в своём авторитетном исследовании «Нации и государства» (1977) приходит к выводу о том, что замыслы Гитлера не ограничивались лишь рамками того, что подходит под описание германского национализма.

Свою цель он видел в завоевании Европы, как и других обширных территорий. В свою очередь, Муссолини хотел основать новую Римскую империю с центром в Средиземноморье, а японцы намеревались построить Великую восточноазиатскую сферу взаимного процветания.

Немецкий расизм не был выражением национализма. Наоборот, раса переступает национальные границы государства, и расистские теории в указанной связи по определению являются интернациональными, а не национальными доктринами.

Отцы-основатели ЕС

Не лишним будет заметить, что один из архитекторов европейского проекта Робер Шуман, будучи в 1938 году депутатом в парламенте Франции от Лотарингии, активно выступал в поддержку Мюнхенского сговора, тем самым содействуя аннексии части Чехословакии гитлеровской Германией. Кроме того, тогда он высказывался за развитие более тесных отношений между Муссолини и Гитлером. Шуман был в числе сторонников Петена в Национальном собрании, когда тот получил власть 10 июля 1940 года.

Ещё один из основателей Европы, Жан Монне провёл военные годы в Лондоне, где пытался помешать выходу в эфир ежедневных новостных выпусков радио де Голля (в чём преуспел 20 и 21 июня 1940 года).

Если оставить Вторую мировую войну в стороне, «национализм» обвиняется ещё и в развязывании Первой мировой войны. Между тем, цель Германии в той войне состояла в подчинении власти Германской империи регионов, которые не были немецкими. Кроме того, важно иметь в виду, что эта отдельно взятая война вспыхнула из-за взрыва пороховой бочки, какой была Австро-Венгрия – предшественница ЕС, отказавшаяся даровать независимость боснийским сербам, что объясняет, почему группа «младобоснийцев» замыслила устранить эрцгерцога Франца-Фердинанда в июне 1914 года.

Политическое единство – главный источник трений

Притеснения, чинимые централизованным режимом, являются источником напряжения, и одним из главных уроков Первой мировой войны стал «принцип самоопределения» – особенно продвигаемый Вудро Вильсоном, который выступал за уважение к различным национальностям, аргументируя это тем, что они не должны раствориться и ассимилироваться в более крупных образованиях.

Если мы вглядимся в прошлое ещё дальше, то в очередной раз убедимся, что дело не в «национализме», а империализме и желании объединить Европу, которые вели к войнам. Возьмите, например, наполеоновские войны. Наполеон ради благополучия Европы хотел применить по всему континенту те же самые принципы: европейское право, верховный суд европейской юстиции, общая валюта, одни и те же единицы измерения, законы и далее по списку. Наполеон надеялся на то, что после этого Европа вдруг возьмёт и станет одним единым государством.

Следовательно, представление, согласно которому национализм влечёт войны, а объединение Европы способствует миру, является ошибочным. И давайте не забывать, что в течение последних 50 лет Европа не находилась в состоянии «мира». Большую часть этого периода европейские страны вели борьбу не на жизнь, а на смерть с Советским Союзом, который, в свою очередь, был воплощением ещё одной антинациональной философии, в данном случае – коммунизма. Как гласил Манифест коммунистической партии, «у трудящихся нет своей страны».

Как и следовало ожидать, современная попытка установить в Европе политическое единство является главным источником напряжения. Политический ландшафт практически в каждой европейской стране теперь характеризуется появлением всё более влиятельных партий, отрицательно относящихся к сложившемуся порядку.

Национализм делает демократию возможной

В Северной Европе всё больше распространяется недоверие к Югу, и наоборот. И здесь опять корень конфликта лежит не в национализме, а в европейском проекте. Отсюда следует, что нам стоит попытаться построить Европу, которая бы радикально отличалась от существующего Евросоюза.

Нам нужна Европа без центрального режима: Европа, состоящая из государств-наций, которые не пугаются национальных различий и готовы сотрудничать друг с другом. Полномочия государств-наций в отношении своих собственных границ необходимо восстановить, чтобы они сами могли решать, кого они хотят пускать на свою территорию.

Руководствуясь своими экономическими интересами, они бы сами выбирали себе гибкие визовые режимы, которые, тем не менее, позволяли бы им держать преступность и иммиграцию под контролем. Нам также понадобится отменить евро, чтобы дать национальным государствам хоть какую-то передышку, необходимую для установления в очередной раз собственных процентных ставок в соответствии с местными условиями. В конечном итоге, мы будем вынуждены отказаться от гармонизации (имеется в виду процесс унификации и стандартизации правовых норм), которая подрывает многообразие.

Отнюдь не источник раздоров, национализм представляет собой силу, которая делает демократию возможной. Без этой объединяющей силы парламенты были бы неспособны принимать легитимные решения. Как показал пример Бельгии, дефицит национального единства может крайне усложнить задачу управления страной. Иррациональная боязнь национализма может в конечном счёте привести к воцарению ограничительной по своей природе империи в Брюсселе. Время делать перерыв и восстанавливать национальное государство.

mixednews