Перед началом заседания Совета глав государств – членов Шанхайской организации.


В Пекине проходит саммит ШОС, на котором планируется усилить интеграцию стран участников Шанхайской организации сотрудничества.

Для Владимира Путина это первое участие в международном саммите такого ранга после избрания на пост президента. Примечательно, что он выбрал именно Пекин, а не американский Кэмп-Дэвид в качестве геополитического центра для рестарта в большую политику. На языке политических жестов это говорит о российском приоритете Востока над Западом.

ШОС – отнюдь не единственный союз, в который входит наша страна. Мы входим в БРИКС, Евразийский и Таможенный союзы, ОДКБ, ряд других объединений. Большинство - азиатской направленности. Какова их практическая ценность? Что выигрывает Россия от участия в этих структурах? Зачем вообще нужны геополитические союзы? На эти вопросы отвечает Сергей Гриняев, доктор технических наук, генеральный директор Центра стратегических оценок и прогнозов.

- С одной стороны, Россия испытывает дефицит политического общения. Европа и Америка в своем клубе предпочитают обсуждать мировые проблемы между собой, иногда вызывая на «ковер» или для консультаций других участников мирового пространства. С другой стороны, участие России в союзах, где присутствует Китай, позволяет постоянно измерять градус российско-китайских отношений. Вряд ли в ближайшие годы КНР будет ввести себя агрессивно по отношению к Москве. Та же Сибирь, которая её манит, является естественной оборонительной преградой, которая даст время для ответного удара. Китай вполне бы довольствовался Монголией, урановые месторождения которой смогли бы снять энергетическую зависимость от других стран. Прямая или косвенная аннексия Монголии дала бы Китаю сильнейшее конкурентное преимущество и ослабила Россию. Китайцы смогли ассимилировать монголов во внутренней Монголии, и, если бы не российская поддержка Улан-Батора, такая же участь постигла и независимую Монголию. Пожалуй, это главный вопрос, который решает сейчас Россия на восточном направлении, участвуя в азиатских союзах.

Есть еще и другие причины участия России в международных союзах. Известно, что обострение в последние годы ключевых глобальных проблем, таких как истощение запасов углеводородного сырья, изменения климата, общее старение населения западной цивилизации и др, заставили действовать оперативно и слаженно. Уже с 2008 года стали активно отрабатываться варианты формирования новых конфигураций геополитических сил. Так, к 2011 году отчетливо обозначились контуры нового центра силы - Содружества стран Персидского залива. Другой нарождающийся центр – Африканский союз, за которым стоял лично Муамар Каддафи, в результате агрессии против Ливии и устранения лидера проекта не был реализован. В эти же годы появились и два конкурирующих проекта, основным действующим лицом в которых оказалась богатая ресурсами Россия – БРИКС и Евразийский союз.

Что касается проекта БРИКС, то он есть не что иное, как продукт, за которым достаточно отчетливо прослеживаются уши стратегов Её Величества Королевы Великобритании: два из пяти государства БРИКС - это страны британского Содружества. Включив Россию в БРИКС, англосаксы просто решили сыграть на честолюбии российского руководства, формально сделав Россию (с ее 4% мирового ВВП на душу населения и 91 местом в рейтинге стран по этому показателю) лидером в процессе становления БРИКС. А вот формирование на просторах Евразии нового геополитического центра - Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии – стало вполне реальным и необходимым.

«СП»: - Какие геополитические центры сейчас существуют в мире и вообще, насколько велико реальное влияние России на мировую политику?

- Прежде всего – это Америка, далее по степени значимости: ЕС, MERCOSUR (общий рынок стран Южной Америки, объединяет 250 млн человек и более 75 % совокупного ВВП континента – ред.), Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, ASEAN, в который войдут Китай и, скорее всего, Япония (на базе CAFTA или ASEAN+5), Евразийский Союз, Организация Исламского сотрудничества и, наконец, БРИКС. В ближайшие несколько десятилетий понятие «диктата США» никуда из политико-публицистического лексикона не денется. Правда, сузится его масштабность, но не до критических пределов, когда можно было бы говорить о превращении США во второстепенную державу.

К середине 2020-х годов в Азии громогласно заявит о себе ещё один лидер – Индия, располагающая наибольшим потенциалом (среди остальных стран БРИКС) для экономического роста: снижение рабочего возраста населения страны произойдёт значительно позже, чем это будет иметь место в Китае (демографическая политика Мао Цзэдуна) и России. Численное преимущество индусов в рабочей силе будет сопровождаться дешевизной их интеллектуальных ресурсов (относительно стран Большой восьмёрки), что позволит Нью-Дели совершить рывок в технологическом развитии экономики.

Будущее же России, как геополитического центра, остается туманным. Россия так и не оправилась от последствий геополитических катастроф 20 века. Наличие ядерных сил и прочих элементом глобальной военной мощи позволяют России в течение нескольких десятилетий сохранять свои позиции, однако речь идет о советском наследии, а не собственных наработках. В конце концов, Россия не первая империя в истории человечества, которая была вынуждена умерить свои амбиции и претензии на большие роли. Можно вспомнить Испанию или Португалию, колониальные империи прошлой эпохи, занявшие свое место в ЕС. Во всяком случае, такой сценарий вполне вероятен, если всё останется, как есть.

«СП»: - Аналитики иронизируют, что Евроазиатский союз нужен Путину для имиджа, (как «собирателя земель русских») а БРИКС необходим его команде для бизнеса. Насколько успешной и адекватной можно считать нынешнюю позицию Кремля?

- Да, есть такое мнение. БРИКС и Евразийский Союз прямо конкурируют меж собой в видении мира Владимиром Путиным и его командой. Это плохо, это говорит о крайне слабой концептуально-аналитической проработке стратегий России. Учитывая, что целый ряд московских, питерских, других российских, белорусских, казахских «мозговых центров» и отдельных сильных аналитиков имеет достаточно интересные наработки по Евразийскому Союзу, БРИКС, ШОС, — это означает, что сама власть в лице руководства России не хочет определять стратегию развития и пока довольствуется «ручным» управлением. Это в реальности подрывает основы самой же власти, поскольку сейчас уже можно прямо формулировать основополагающую задачу России — «либо Евразийский Союз появится уже в 2013-м году, либо нас сомнут».

«СП»: - Создание всякого рода союзов, как правило, говорит о геополитических противоречиях. Чем их больше создается, тем острее конфликты. Неужели опять замаячил призрак третьей мировой войны? И где нам ждать выстрел в Сараево», по аналогии с первой мировой войны?

- Надо понимать природу создания геополитических союзов. Например, Евросоюз, вобравший в себя 27 национальных государств, превратится в XXI веке в незаменимую площадку для аппликации великодержавных планов Германии. На этот раз это произойдёт с помощью финансово-экономической мощи немецкой промышленности и банков.

Франция, движимая стратегическими интересами на континенте и обязательствами вокруг единой евровалюты, усилит взаимодействие с Берлином, что автоматически дистанцирует Туманный Альбион от идеи комплексной евроинтеграции. Содружество наций превратится в последнюю надежду Банка Англии на независимое существование от ЕЦБ и ФРС.

Далее, возрастающая зависимость стран Евросоюза от внешних поставок энергии (главным образом российского газа) только ускорит политическое сближение России и Германии, и будет стимулировать борьбу за газовые и нефтяные месторождения Ирана и Сирии. Всё это внесёт смуту на всем пространстве Большого Ближнего Востока.

Устойчивость экономического роста КНР, позволит укрепить её геополитические позиции в Азии и за его пределами, что будет способствовать развития концепции «Большого Китая». Также в силу диверсификации энергоресурсов повыситься значение Центрально-азиатского геополитического центра. Так как блокирование морских путей поставок энергетического сырья и топлива из Африки и Персидского залива, провоцируемые Западом, побуждает Китай и Индию на усиление присутствия в Центральной Азии, от которого будет зависеть стабильность развития их экономик.

И всё-таки, вероятность начала третьей мировой войны в настоящее время не столь велика. Если этому суждено случится, то «выстрел в Сараево» прозвучит в Пакистане, или в белуджских частях Ирана.

«СП»: - Устойчивость любого союза зависит от взаимных интересов. Страны БРИКС не особо нуждаются в России, а вот Евроазиатском Союзе Казахстан и Белоруссия зависимы от России, но эта зависимость строится только на нефтедолларах. Как только они иссякнуть, союз рухнет? Или у него иные стержни?

- Здесь всё достаточно понятно. Финансовые проблемы России, которые возникнуть из-за недостатка нефтедолларов, вначале приведут к ослаблению Евроазиатского союза. Но потом вновь возникнут силы сближения. Дело в том, что Россия, лишившись «халявных» денег, наконец-то очистится от коррупции. И её человеческий ресурс вновь мобилизуется. Лишь только тогда возможна модернизация экономики, ибо она будет идти без указки сверху, а естественным путем, как того требует эволюция развития любого общества.

«СП»: - Может ли Украина присоединится к Евроазиатскому союзу? Фактически запад указал Янукович на дверь. И идти Украине уже некуда, как и пятьсот лет назад, разве что опять в «московское царство». Каков на ваш взгляд будущий выбор Киева?

- Ответ надо искать в истории. До 1991 г. наши народы были объединены в единое имперское образование, могущество которого гарантировало их безопасность. Грядет эпоха цивилизаций, и суверенами будут выступать не государства-нации, а блоки, состоящие из нескольких стран, принадлежащих к одной и той же ойкумене. Например, Евросоюз или геополитическая англосаксонская парочка США +Великобритания.

Понятно, что в этих условиях Украине придётся примкнуть к одному из блоков. Это не вопрос национальной самоидентификации, а вопрос – банального экономического выживания. Её бинарная нация, состоящая из двух этносов – украинцев и русских, еще долго будет «играться» в незалежность, соскучившись по ней за последние пятьсот лет. Понятно и то, что инвестиционный климат в самоизолирующейся Украине будет только ухудшаться. Евросоюз уже сейчас не нуждается в украинской стали, а Россия найдет юридически обоснованную причину даже в рамках ВТО, чтобы резко снизить закупки черного металла из Запорожья. Понятно также и то, что в ЕС, в случае принятия в этот союз Украины, фактическая независимость Киева будет сведена к нулю. В то же время в Евразийском союзе у неё будет право голоса, и с ней будут считаться.

Думаю, что в будущем прагматические лидеры Украины уже не будут зависимы от западно-украинского электората, в связи с логическим ослаблением националистической идеи. По аналогии с англосаксонской парочкой через 10-20 лет возникнет восточнославянский дуэт: Россия + Украина, взаимные интересы в котором будут сбалансированы. В частности, об этом говорит и исторический опыт. Если бы Украина осталась в Речи Посполитой, она была бы полонизирована. В московском же царстве – сохранила свою самобытность.

Источник