ИЗ ЦИКЛА "ЧТО ФОРМИРОВАЛО УКРАИНУ": ГДЕ ИСКАТЬ ТОЧКУ ОТСЧЕТА?

Парламентские потасовки, выборные страсти, разноголосица мнений и подходов наглядно свидетельствуют: современное украинское общество на очередной ступени своей растерянности. Понятно, что после периода щедрых обещаний и заведомо пустых надежд, политических свар, криминальных войн, тотального обнищания одних и стремительного обогащения других все нужно переварить. Но происшедшее в эти годы, в том числе на Украине (этот предлог точнее и глубже отражает суть происходящего) отнюдь не сводится ни к закрепившейся на лукавстве свободорыночной «юхновщине», ни к «бандеризации, мазепизации, и ющенковизации» (Дмитрий Табачник – в еженедельнике «2000», 17.09.10), ни к, тем более, бесплодному по определению руховскому «драчизму». Все сложнее, и корни нынешнего бурления, как бы ни было оно активно и болезненно, отыскиваются в пластах столетней давности. Увы. И не брать их в расчет на уровне политики и стоящего над ней экономического интереса чревато болезнями, их обострениями и новыми бедами. Массовое сознание, хотя уже не в шорах иллюзий, но и к пониманию происходящего готово плохо. Тем не менее, путь поиска корней и их переосмысления пройти придется. И массам. И политикам. Но больше – экономистам. Попробуем подступиться к тому, о чем речь. В конспективном ключе.



Любое общество проходит через этапы развития. Украинское, в нынешнем его виде, - не исключение. Можно, конечно, углубиться в древность и отыскать в ней немало любопытного. Например, не обнаружить там никаких украинцев. Но поскольку нам важен собственно процесс, то применительно к территориям, именуемым сегодня государством Украина, взгляд обращается к XV-XVI векам. Тому временному отрезку, когда отчетливее всего проявились результаты очередной технологической революции - перехода Руси с сухопутных торговых на пути речные. Но прежде, что означает само это название – Русь? Очевидность не столь прозрачна, как представляется. Вот авторитетная констатация. «Характерной особенностью этой новой политической структуры было то, что обрело название, неизвестное в восточнославянской среде – Русь. Откуда оно позаимствовано славянами? На этот вопрос исследователи отвечают уже более двухсот лет, но единого мнения на этот счет нет до сих пор» (академик П.П.Толочко, «2000», 6.08.10). А может ли оно быть в принципе, это самое единое мнение? Впрочем, это для другого разговора.
Тем не менее, и в рамках этого не все безнадежно. В одной из монографий об исландских королевских сагах, речь и о том, что Русь, русичи, русины, русские – вовсе не от никогда не преобладавшего цвета шевелюр, а напрямую связаны со словом русло. То есть, русы - это прозвище тех, кто хлеб свой добывал не только по поймам рек, но и на их руслах. В современной огласовке это выглядело бы как «русляки», а далее - проявление законов фонетики (см. Т.Н.Джаксон). Если принять за основу такой подход, а к отрицанию оснований нет, многое в отечественной истории, и не только отечественной, становится на свои места, обретая внятный, а не мифологический смысл. К слову, этим же исследователем приближен к реальности и смысл названия украинской столицы - Киева.
Так вот, согласно схеме из работ другого академика – М.Н.Тихомирова, территория Руси на XV-XVI века уже прочно опирается в своей еще только формирующейся основе именно на речные дороги. Уже произошел переход с упорядоченных, долгое время используемых практикой и хорошо освоенных дорог сухопутных на дороги принципиально иной экономической важности. Европе по условиям ее ландшафта не было необходимости задерживаться на этом этапе, и она достаточно быстро сориентировалась на возможности, которые ей предоставлял фактор Моря. У Руси после ордынского (условно) раскола такой возможности не было. И она закономерно обернула на себя возможности речного транспортного обустройства.
Подходы академика Тихомирова открывают перед нами еще одно оценочное направление. Но только при сопоставлении их со схемой так называемой Белгородской засечной (оборонной) черты конца XVI и начала XVII веков (рис.). Это масштабное сооружение являет по факту граничную линию Русского государства в сложнейший период его истории. Череда бесконечных войн, правящую династию Рюриков через переходное (? – не исключено, что Годунов кровный родственник Ивана Грозного) звено Годуновых-Шуйского сменяют Романовы. И начинается процесс, который вполне можно обозначить как выстраивание так называемой линии ориентации Руси на европейские государства, чему были закономерные экономические причины.
Главная в том, что ключевая составляющая этой линии - торговая, начала достаточно быстро смещаться с нищающего Востока в сторону стремительно богатеющего на новых торговых путях Запада. Общемировая экономика, повторюсь, через вполне закономерное для Руси речное звено с фактора Суши переключается на фактор Моря. Страна быстро богатеет. Программы правительства царя Бориса направлены на строительство и укрепление не крепостей и замков, как на Западе, а достаточно крупных городов – для этого находятся и силы, и средства, на закрепление за Русью по сути бездонного экономического потенциала северных и восточных ее территорий. Именно в этом видится причина не только «западного военного интереса» к источникам российского богатства, но и, скажем так, резко-раздражительного отношения новой правящей династии как последовательного проводника этих же самых планов к самой личности Годунова. Царь Борис явно ориентировался на другие «векторы», что и стало причиной интриги, если не прямого заговора. Похоже, Европа навязывает России монархов не с удушенного ею Павла I, а много раньше. Очевидно, не последнюю роль в искусственном формировании годуновского негатива играли обстоятельства обретения родом Романовых рычагов власти. Отсюда прямое сокрытие и фальсификация документов, в частности «по делу» царевича Дмитрия, отсюда ушаты порочащих слухов и намеков, отсюда монаршее недовольство «Борисом Годуновым», драматическим произведением Пушкина, «некстати» проявившим интерес к перипетиям этого отрезка времени. Даже исполненная в свете подцензурного карамзинского толкования, эта попытка вызвала раздраженное неприятие царя - Николая I.
Что касается юго-западной границы Русского государства, то на этот временной период она проходит по разделительной линии Леса и Степи, важнейшим природно-климатическим и геополитическим факторам (условно –50-я параллель). Это не столько географические понятия, сколько сугубо экономические, поскольку определяли, не только тот или иной уклад жизни, но и формировали, побуждали формировать трудовые навыки, а вмести с ними приемы хозяйствования. Жизнь в лесном окружении, скажем, не только потребовала создания железного топора, без которого в лесном окружении делать нечего, но и дала исходные материалы для его создания - кричное (болотное) железо и топливо для его выплавки, она дала основу для товарного производства зерновых. В то время, заметим, когда эффективность подсечно-огневого земледелия оценивается в сум-100, то земледелие в степи едва ли доходило до сум-20. Сум - это способность зерна воспроизводить самое себя. Потому достаточно долгое время основные хлебные потоки шли в Европу, как ни покажется кому-то странным, с северных территорий, а вовсе не степных. И даже в советские времена миф о зерновом изобилии украинской степи, таковым и оставался. Украина никогда в своей истории не производила столько хлеба, чтобы его объемы соответствовали мировой норме - тонне на человека. Даже при новых технологиях и мощном машинном обеспечении. Если согласиться с этим сложно, есть смысл заглянуть в статистику.
Что касается степи как среды обитания, то ее ресурсный и побуждающий мотивы не то чтобы скромны, а требуют принципиальных технологических поддержек. А таковые в системе, основанной на кочевом животноводстве, возникают не без затруднений. Это крайне консервативный уклад, основанный на традиции и ее сохранении. То же в горных системах. В противном случае возникнут сложности - как с получением продукта, так и с его объемами. А таковые и без того ограничены. И чаще всего связаны, как показывают собственные и достаточно обширные наблюдения с некими ориентирами, хотя бы для подражания. Упорная «евроориентация» современной Украины - всего лишь один из наглядных примеров этого подражательского подхода. Кочевое животноводство как основа жизни вроде бы ушло в прошлое. Но остались его мотивации, закрепленные в том, что называют национальной ментальностью. А немалая часть населения современной Украины - прямая производная степи и формируемой ею идеологии. К XVII веку степь окончательно исчерпала свой ресурс по экстенсивному варианту. Она зашла в тупик. Прямым следствием этого и стали Переяславские решения. Нечто подобное происходит и сегодня. Именно в этих посылках видится ответ на вроде бы риторический ответ, заложенный в заголовок достаточно странной книги Л.Кучмы «Украина не Россия». Впрочем, достаточно долгое время наблюдений за этим политиком и контакты с ним, отнюдь не выявили его тяги ни к аналитике, ни к оформлению ее результатов в некие письменные формы.
Лес же способен сам продуцировать все новые и новые технологические приемы - усилиями на освоение самой среды обитания. Именно лес, а не равнинная степь, побудил к идее прокладки дорог по водным системам. И к указанному на схеме периоду времени, государство это хоть и вчерне, но уже закончило создание новой системы этих торгово-информационных маршрутов - речных, пришедших на смену менее рентабельным путям сухопутным.

Александр Федорович Маслов, журналист, писатель для "Русского Мира. Украина"

продолжение следует...