ЯЙЦА ДИНОЗАВРА. О ГРАБОВСКОМ-СЫНЕ

Молодой человек в студенческом головном уборе из царских времен - на траченной временем акварели, практически никому не знаком. Зато в нашей обыденности нет сегодня того, кто не сталкивался с главным делом его жизни. Посмотрите в сторону отнюдь не рядового члена собственной семьи – телевизора. Перед глазами уже и линейка компьютеров, как прямой след развития этого же направления. Так вот, наш герой на рисунке, в свое время предложил этому приборному чуду совсем непривычное ныне обозначение – телефот. Как вполне законное авторское название, оно так и шло по бумажным инстанциям, пока не вытиснилось привычным - нынешним. И фуражка, в которой передвигался по давним уже газетным и журнальным публикациям, стала знаком того, что сын ущемленного во всех правах политкаторжанина-народовольца, убитого романовской системой на пороге сорокалетия, таки добился своего. И права учиться, и быть причастным как к миру большой науки, так и к ее подвижникам. Наверное, до конца не осознавая, что от мира прежнего по-прежнему многое живо. До сих пор.

В свое время, явно сходящая ныне с исторического поля Украина, и не без лукавой заморской помощи, несколькими публикациями в печати, охотно отметила событие – юбилейную дату со времени более чем удачного опыта Б.П.Грабовского (1901-1966). С первой лучевой электронной пушкой. Той самой, с помощью которой впервые в мире стала возможной передача на расстояние видового изображения. Она показала, что идея работоспособна и перспективна. С помощью этого прибора талантливый ученый наглядно показал, что идея передачи изображения на расстояние – как и звукоряда при нем с помощью едва только в последнем году позапрошлого века радио, отрытого А.Поповым. Правда, пока без понимания масштаба, и возможностей самого открытия. Они тогда еще лишь чуть замаячили.

В «Киевских Новостях» - было такое повторное в своем собственном пути издание, затеянное украинским журналистом Виктором Никипеловым, и реализованное им на волне щедрых обещаний о скорых переменах к лучшему, прочел о технических началах телевидения. И неожиданно выяснил, что и сам имею к событию толику отношения. Правда, всего лишь в виде дополнения к очерку Ивана Мащенко «Что изобрел Борис Грабовский?» Представил его читателю названного чуть выше издания, нимало не сомневаясь, что к тронутому обращаться больше не придется. Тогда мы многое в этом еженедельнике и с этим издателем поставили с головы на ноги. Но Время категория, сложная и часто, имевшее в нем место оборачивается совсем уж неожиданными сторонами.

Напомню и о том, что уже сын народовольца имел прямое отношение не только к основам зарождения собственно прибора, но и к обстоятельствам, которые сопутствовали его появлению. Начиная с тех, которые завили о себе задолго до рождения самого изобретателя. Поэтому эту толику изложил тогда. Сегодня вынужден снова обратиться к теме. И как бы там ни было, но напрямую или косвенным образом она касается и того, что в изобилии наглядно имеет место сегодня. В деталях, которые побуждают оценивать имевшее место когда-то с очень неожиданных сторон. Не случайно сегодня это изобретение все чаще именуют уже не только «окном в мир», но и лукавым инструментом власти, который вовсе не приобрел, а всегда имел изощренные формы. До степеней откровенной гнусности. Как говорится, пути Господни неисповедимы, если можно так оценивать то, что имеет отношение к проявлениям вовсе не божественного, а сугубо человеческого. И в не лучших его чертах.

Что главное, что второстепенное в клубке сплетенных воедино событий, значения не имеет. Поскольку при взламывании неких привычных вроде бы представлений о многом из набившего оскомину. вроде бы даже имевшего место на самом деле. с интересом прочел очерк, приуроченный к событию, которое в корне изменило информационные возможности человеческого сообщества. Речь о том, что Иван Мащенко при изложении технических подробностей изобретения, обстоятельствах драматического утверждения его приоритета, практически не оставил места для хотя бы пунктирного представления героя своего очерка. Как человека, живущего в миру, в его общении с этим миром, с людьми, которые его окружали при ежедневном с ними общении. Или хотя бы схематично набросать его характер, который, как и у всякой незаурядной личности, отмечался специфическими чертами. К тому, что ироничность и прямота ее демонстрации сыграли в жизни Бориса Павловича не лучшую роль. И не только это. Как представляется сегодня с высоты времени, все явно сложнее. И дело не только в том, что коллеги выдавали его за чудака, а обиженные посредственности старательно представляли его озорство как доказательством якобы имевших место отклонений психического свойства, что явно мешало отмеченному гениальностью изобретателю пробивать плоды интеллекта в практику.

Ведь сегодня любой даже украинский второклассник может бросить нам упреком слова своего школьного наставника: «Шо ти мєлєшь¸ який Грабовський? Вєсь світ знаэ, що телевізію створили американцi! Вони - винахідникі!» И будет пребывать в таком убеждении до самой пенсии. Если понятно, сам этот институт социальной поддержки не изведут на корню как порождение некашерности для истинного рынка. Или пока не изживет себя позор самого украинства во всех своих неприглядных видах.

Что касается сути открытия, Владимира Кузьмича Зворыкина из Твери и подшитых к нему американских первооткрывателей, на которых жмет обученный истинному знанию ученый второклассник, мы еще скажем - в первой же попавшейся под руку текстовой щели. Любопытно, но в рамках другой исторической версии. Здесь же об ином.

Во Фрунзе (тогда еще до странного своего переименования) куда с охотой и личным желанием попал несколько лет спустя после того, как Борис Павлович уже оставил грешный земной мир. Но не живую память о себе. Одним из ее проявлений был передававшийся из уст в уста, рассказ о яйце динозавра. Вот этот.

Как рассказали, однажды Грабовский позвонил в один из институтов местной Академии наук и без тени шутки сообщил его директору:

- Недавно бродил по предгорьям и нашел в камнях яйцо динозавра, можно забрать.

Особенности характера Бориса Павловича были известны, поэтому никто на сенсацию не клюнул. Тогда Грабовский позвонил еще раз и уже с нотками угрозы добавил:

- Приходите, а то яйцо съем…
-
В институте всполошились. Как относиться к этому заявлению, никто не знал. С одной стороны, о склонности Бориса Павловича к розыгрышам знали, как и о его способности найти все что угодно. И где угодно. Даже яйцо динозавра. А вдруг?

Решили отправить на квартиру к тогда уже именитости первого попавшегося под руку кандидата наук. Гонцу открыла жена изобретателя и молча показала, куда двигаться дальше. Дескать, проходите - он там. Гонец вежливо протиснулся на кухоньку и обомлел: Борис Павлович сидел за столом и суповой ложкой выбирал содержимое огромного, сваренного вкрутую яйца. Посланец официальной науки без лишних слов схватил со стола употребляемый столь варварским способом научный раритет, и, зажав под мышкой, сломя голову, кинулся к институту.

Можно только представить, какой там был хохот, когда выяснилось, что яйцо «динозавра» оказалось составленным из сотни обыкновенных куриных. Ради этой шутки Борис Павлович сходил на мясокомбинат, подобрал там пару подходящих желудков - побольше и поменьше, вычистил, заполнил их разделенными желтками и белком, каким-то хитрым образом поместил один контейнер в другой в другой, сварил и получил по форме одно огромное яйцо вкрутую.

Шутка была с подтекстом: Борис Павлович не любил своих условных коллег, которые карьеры ради «ошивалась» в научных институтах практически ничего не принося науке. Видел, сам удивлялся. Это сегодня вся эта публика кинулась в политику, в депутаты, а тогда реальный путь к удачной карьере в обывательском ее понимании, лежал через кандидатскую степень или через партийные органы. На всех остальных дорогах к заветной цели требовались полновесные мозги. И именно народец такого рода больше всего мешал талантливому изобретателю, завидовал, клеветал, откровенно воровал идеи. Разве сегодня что-то изменилось? После того, как в горбатые перестроечные на моих глазах руководители НАНУ (Украинской Академии) грабили, «отжимая» у своего коллеги дело его научной жизни, уже ничему и удивиться нельзя.

А ту азиатскую историю с яйцом мне рассказал хорошо известный в Средней Азии потомственный фотожурналист Эдгар Лукич Вильчинский,

- Старичок, это такой человек, представить не можешь! Это он изобрел телевизор, и рука его жены Лидии Алексеевны, стала первым изображением, которое сумели передать на расстояние. У меня есть фотокопии всех бумаг. Не вру, клянусь! Ты, знаешь, что он придумал – подводные паруса для судов, чтобы использовать силу океанских течений! Сам видел у него модели. И все работало, двигалось. Он, о чем уже не говорю, даже предложил конструкцию глушителя для оружия. И ты молчи, узнают – Эдик выразительно поднял руку к потолку, - что и ты разнюхал, заметут! Как пить дать!

Меня это не особо волновало; знал, что надежно прикрыт со всех сторон – справа по коридору библиотечными валами, слева вилами сельхозотдела, которым рулил тогда Виталий Александрович Глазьев с его тайным редакционным прозвищем - Каракурт. Напротив дверью в дверь уже тогда отмечались черты целеустремленности редакционного начальства в лице Саши Малеваного. В тылах проверенные друзья из всегда и громко поющего Леньки – простите, Леонида Николаевича Калашникова, многое видевших на своем веку фронтовиков - Николая Николаевича Чикинова, Евгения Федоровича Старкова, всегда готовой укусить Риммы Грошенковой... К тому, что прикрытие было надежным.

А тогда он действительно притащил и фотокопии этих бумаг и фото изобретателя. Сам держал их в руках. И этот портрет Бориса Павловича, который сегодня часто, печатают в отечественных информационных изданиях – доверия американскому официозу давно уже нет ни в чем. И уже давно без той пижонистой студенческой фуражечки, отрытой новым своим хозяином где-то на вещевых развалах Ташкента, где Борис Павлович не только отогревался, но и отъедался после Тобольска.

Но сначала от нищеты и голода вдова и сын ссыльного поэта приезжают в Токмак, Борис Грабовский был добровольцем в первой легкой Туркестанской батарее, в частях особого назначения, что многое объясняет в его будущем. Токмака невольный сибиряк никогда не забывал. Это Токмак его не помнит. Как и много чего иного, презрев пожелание другого своего великого земляка с его приветом из тысячелетней толщи времени: «И чтобы все дела свои в краях чужих, ты возвышал своим участьем в них!» (Юсуф Баласагунский).

После службы в Красной Армии будущего изобретателя по комсомольской путевке направили в совпартшколу Ташкента. Затем физмат Ташкентского университета, диплом физика. В 1931 году он приезжает к матери во Фрунзе, чтобы навсегда остаться здесь.

Стиль Эдгара Лукича, его манера его работа, на снимке легко читаются. Тогда престижным было подчеркивать общественный статус каким-то наглядным образом. И обязательно при сигарете. С дымком. Но уже без фуражечки. Я видел эту фотографию в Эдиковом архиве. По таким портретным поводам Лукич любил напоминать: «Нажал на кнопочку, и ты в веках!» Загвоздка в мелочах. Кому жать, когда, с какой целью? Для торжества нынешней жлобской морали с ее формулой: дайте мне олимпийские кроссовки, и я пробегу лучше всех? Но это пустяк, на который мало кто обращает внимание. Но не Эдгар Лукич. Как и в этом случае.

Почему фуражечка? Младший и безразмерно любимый внук моего азиатского тестя - о трех своих годках так обозначал свою кепульку. Но с заменой, буквы, что не редкость для возраста. В нашем случае первой согласной шла более популярная, что заявляет себе в народе при острокризисных ситуациях. При выходе на прогулку чадо никогда не забывало напомнить, что фуражку-то забыли. Дед при каждом таком напоминании, тут же призывал на помощь тещу. Вопросом, не знает ли она, куда это исчезла та треклятая хуяжечка. И тут же лез в карман за платком, чтобы смахнуть блеснувшую слезу. От хохота или иной причины.

Фрунзе того времени был любопытным городом. Дед как его именитость много чего знал из этого минулого. Например, изредка поминал, что на городском бульваре Дзержинского - местной Рублевке своего времени, легко можно было встретить главу бесчисленного числа советских наркоматов Льва Давидовича Троцкого. Под руку со своей верной ревюлюционной соратницей Натальей Ивановной Седовой. Признаться, долго не мог понять, почему коллежка по работе на Тянь-Шане Люда Жолмухамедова упорно подписывала свои публикации в защиту местной флор-фауны этим творческим псевдонимом. Со временем все уложилось в свои места.

Здесь же в руководителях одного из местных архивов нечаянно натолкнулся на крупнейшего в советские времена экономиста Дмитрия Трофимовича, которого сам глава державы уличил в неправильном выборе генеральной линии партии, то есть его собственной. В виде народной формулы «и примкнувший к ним Шепилов». Тещина подруга детства - за стопкой чая, охотно делилась воспоминанием, как ее - местную красавицу, в национальном костюме выставляли перед этим держаным вождем. С пиалой кумыса – во здравие. А местное высокое начальство, затаив дыхание, ждало результата. Как-то примет гость непривычный ему напиток и дружно вздохнуло, когда столичный саксаул, - памятное хрущевское определение уважаемых на Востоке людей, охотно выцедив нехилую плошку, пустой вернул ее Марии. С коротким начальственным пожеланием: «Налей еще!» Свита при этом дружно вздохнула и ту же отрядила гонца за чаначем, - емкостью, в которой божественный напиток степного Востока добирает нужный градус. Для настроения. Проверено.

У Эдика имелись свои воспоминания о том визите VIP-персоны. Вместе с ней выезжал на берег Иссык-Куля - для фиксации народной памяти. И оба потрясены Один побережьем, Второй тем, как гость, стянув штаны, хозяйским приглашающим жестом погнал свиту пробовать божественность воды, В своих - до колен, сатиновых трусах, От Нины Петровны. час подиумной славы которой еще не наступил. И трусцой, сотрясая все свои трудовые накопления заторопился к берега. «Старичок, подвел тогда итог Эдик своему мемуару, - Словами не передать. Это надо самому видеть. Жаль только фотоаппарат не рискнул извлекать из сумки!» Хорошо его понимаю. Эти волшебные ощущения скоротечности момента проверены, И не раз. Даже в этом же самом месте. Разве что в исполнении иных персоналий, и не столь именитых. Не судьба.

Снимок самого Эдгара Лукича в своем архиве отыскал с немалым трудом. Поговорка о сапожнике без сапог и о нем тоже. В пограничном ряду, кажется Памиро-Алайской заставы «Иркештам» он определил себе место первого бойца справа. Все правильно. С Эдиком мы облазили пешком, объехали на машинах и облетали на вертолетах весь Тянь-Шань, были в таких его закоулках, где, убежден, ни до, ни после нас не ступала нога ни одного ни местного, ни заезжего журналиста. От Сары-Таша на Алае до святого пика Хантенгри. Эдик однажды продекламировал по случаю даже сочиненный не им стишок: «Я до долины Карасая три перевала пересек – Сары, Борскаун (фото) и Суек». Все три пересекали вместе. Как и тот, что с романтическим названием Кыз-Арт (Девичий зад), который из патриотических побуждений уточнили на Кызыл. То есть красный или коммунистический. Пусть так. Кому что по душе.

Он гордился своим отцом, которого, как и самого Эдика, знали все и вся. Особенно за то, что именно Луке Вильчинскому довелось в мае сорок пятого снимать известную встречу на Эльбе. Наших и американцев. Об этой детской неожиданности я рассказал в своем сетевом выходе «ЛЕКАРСТВО ОТ АМЕРИКИ».

А вот предложенный Эдиком очерк о Грабовском не написал. Не столько потому, что слабо поверил в эмоциональный рассказ моего коллеги. Других забот привалило воз с тележкой. Косяком вдруг пошли темы о евреях Средней Азии, что снялись в очередной свой исход. О легко заглотнувших пропагандистскую дешевку немцах Средней Азии. Началась работа над книгами. И лишь с годами стала поступать информация, подтвердившая все рассказанное тогда Эдиком о Грабовском. По сути, о нравах в науке и продолжении трагедии жизни. Короче, я «зашился», как говорят в моем цеху. И не вспоминал, пока не наткнулся в очерке Ивана Мащенко на уже знакомое. И рад, что смог добавить к рассказанному киевским исследователем деталям то, о чем он, как говорится, ни сном, ни духом.

К слову, добавлю к тому, что уже тронул. Фрунзе – был настоящим Клондайком уникальных людей. Например, в редакции газеты, где тогда работал, мои опусы печатала в машбюро Наталья Юрьевна Кологривова, что представляла один из древнейших российских дворянских родов. Ее предок, согласно преданиям, числился конюшенным у самого царя Ивана Васильевича. Того, что из реальности, которая не была такой как следует из известного гайдаевского фильма. Мой среднеазиатский редакционный друг Юра Александров – тоже оказался представителем элитных дворянских родов. В наследство от предков получил уникальную коллекцию полотен отечественных и зарубежных художников, в ряду которых значились работы великого Карла Брюлова. За это и убит, – то ли родственником, то ли знакомым, о чем, как о неординарном событии узнал в Киеве из выпуска союзных теленовостей.

Что касается божественной руки супруги Грабовского, как запускательницы великого процесса видения на расстоянии, то она, несомненно, была. Зафиксирована несколькими источниками. Но при очередной документальной фиксации открытия 26 июля 1928 года в Ташкенте, специальной комиссией протокольно зафиксировано, что в тот день «Б. П. Грабовскому впервые в мире удалось передать без проводов изображение своего помощника Ивана Филипповича Белянского» (фото). Не очень качественно, но вполне узнаваемо. В московский наш семейный период картинка на экране выглядела лучше. Но при переводе отца в шестидесятые на триста километров к Смоленску она стала примерно такой же. Так что Л.А.Грабовская, полагаю, не обижалась на беспокойного супруга. Главное, сам подход уже соответствовал схеме телепередачи. Она главное.. Лампы, генераторы, развертки и что там еще. Об этом по Союзу много чего писали. Потом на годы все затихло. Но составляющие подхода менялись - стремительно и кардинально, Основа сохранялась. С этим столкнулся, даже поддерживал. Газетно. Такие тоже было.

А рассказ затеял вот с какой целью. Все негативы до сих пор хранятся в семейной кладовой Вильчинских, несмотря на то, что как профессионал Эдгар Лукич обязан был регулярно сдавать наработанное в государственный архив кино-, фото-, фонодокументов. И он, действительно, что-то туда отдавал, но далеко не все:

- Старичок, я так глуп, что бы за так кому-то сплавлять свой труд? – часто говорил он мне. – Пусть побегают, поищут, поспрашивают, помотаются по командировкам, пообщаются с конторскими идиотами. По три командировки а месяц. Если не чаще. В пятьдесят градусов жара - летом на юге, и столько же мороз зимой – на высокогорье. Водопады замерзают на склонах ущелий. Сам знаешь. Да лучше в тот архив сплавлю передовиков с их взглядом на линию горизонта, а все действительно ценное оставлю у себя. Пусть лежит, когда-то пригодится.

Я видел, в каком безупречном порядке хранил он негативы своего отца, собственные работы. А он действительно был мастером. Скажем, его портреты актера Владислава Дворжецкого, охотно печатают и сегодня. Один из них сопровождал трогательный автограф Владислава Вацловича: «Спасибо Эдику, что обогатил меня лицами». Там, в его архиве, и фотографии Бориса Павловича Грабовского, которые, убежден, представляют научный и исторический интерес для исследователей. Цену этому наследству хорошо знает и жена Эдика – Ольга. К тому, что с ней давно пора вести переговоры на эту тему. Вопрос – с кем? С теми, кто предложил поварешку в название столицы и теперь старательно выдает эту интеллектуальную находку за имя высосанного из пальца богатыря? С мутовкой наперевес. Утешает то, что и в иных местах идиотов охотно относят к национальной гордости. На Украине такие целую «дыржаву» в унитаз спустили.

В тех частых совместных командировках Эдик рассказывал о родовых корнях в Тульчине Винницкой области. Его судьба - еще один польский след России, не изученный и плохо понятый.

Эдгар Лукич скончался при спуске в город всего с двух тысяч метров. Возвращался с дачи в ущелье. Хотя мы не раз поднимались с ним на пятитысячные отметки Памиро-Алая. Есть такое место на стыке Памира и Тянь-Шаня. И высота была всего ничего - легко поднимались на перевалы в пять километров, где сердце колотит в груди молотком. Откинулся и затих. «И вечный покой, что ничем не обрадует».

Тем не менее, все много серьезней. Для обоснования этого подхода вспомнился роман В.О.Богомолова о «Моменте истины». Точнее, об использованном в нем профессионального сленга. В частности, понятия «качать на косвенных», которое для формирования выводов подразумевает использование не прямых обстоятельств, а косвенных. Любопытное открываются.

Скажем, если не забыто, то в нашем давнем уже разговоре с Эдгаром о Грабовском упоминалось о том, изобретатель в свое время предложил конструкцию не только телевизора, но и пистолета для бесшумной стрельбы. Спецоружие для личного интереса? Свежо предание… За такое, как говорил тогда Эдик, точно «заметут». Этого не произошло, что могло быть только в единственном случае – выполнения заказа спецслужб. О контактах с ними в одном из интервью как-то обмолвилась дочь ученого Светлана Грабовская (фото с отцом и бабушкой – Анастасией Николаевной Гутовской). Светлана Борисовна и ныне живет во Фрунзе, то есть в Бишкеке. А спецслужба эта именовалась НКВД и управлялась будущим маршалом и героем Советского Союза Лаврентием Берием. За организацию работ по созданию атомного и водородного оружия. Заплеван с персональной подачи любителя сатиновых трусов, для чего у их любителя имелся меркантильный интерес. В свое время я общался с конструктором современных ракетных систем Серго Лаврентьевичем Гегечкори - сыном маршала и наркома. Все рассказанное в той частной беседе сегодня подтверждается. Как заурядный уголовный переворот. Увы.

Дальше, по иным источникам стало известно, что Грабовский изобрел электронный прибор для использования его слепыми. Тогда же им предложена винтовка с дальностью боя, большей,чем у стандартного армейского аналога. Об этом шла речь в одной из недавно открытых публикаций. Все сложенное вместе подводит к деталям важного эпизода Великой Отечественной. Речь о том, что гитлеровские егеря, в попытках прорваться чрез Кавказский хребет к нефтяным залежам Закавказья, полностью оказались зачищенными. Боевой группой бойцов-спортсменов, собранных по частям приказом Берии. Немец за Кавказ не прошел. Классика использования тринитаризма – как парадокса., в боевых целях.

Наличие такого оружия вроде бы известно. Но все еще без подробностей. Тем более обстоятельств выхода Бориса Павловича на пенсию, когда тех семидесяти рублей. выделенных ему на прожитое вместе с женой, остро не хватило. Тогда он обратился в Киргизский Кабмин с просьбой о поддержке. И получил твердый отказ. В судьбе Бориса Грабовского отчетливо читается ответ на вопросы, что и почему произошло с Советским Союзом.

Дураков во власти всегда с избытком. Разве сегодня не так же? Обида побудила неординарность составить завещание, согласно которому все бумаги ученого с мировым именем – его архив, передаются Узбекистану. Там и хранится. В Центральном государственном архиве (ЦГА) Республики Узбекистан. В виде достаточно подробной подборки документов о вкладе Б. П. Грабовского в развитие телевидения. Заслуженному изобретателю Узбекистана установлен памятник. А киргизам оставлена возможность тешить самолюбие попыткой слить Иссык-Куль слить в Чуйскую долину, Так и укры гордятся не телевизором, а вырытым ими Черным морем.

К счастью, обозначилась щель, которую искал для «примкнувшего» к авторству В.К.Зворыкина. К исходу жизненного пути Бориса Павловича Грабовского вдруг объявился роман американского автора Митчелла Уилсона, что известен под названием «Брат мой, враг мой». Он любопытен не столько сюжетом, сколько детальным описанием телефотии Грабовского. Из его исчезнувшей энциклопедии. Даже совпадением рук Викки из Митчелла и Лидии Грабовской Знакомство автора романа со Зворыкиным не скрывается. Такие странности не поясняются.

Техническая документация Грабовского в свое время передана в Москву – в ЦБРИЗ (центрального бюро рационализации и изобретательства) Высшего совета Народного Хозяйства ВСНХ СССР. С чертежами, схемами расчетами и поясняющей рукописью под названием «Энциклопедия телефотии». Куда и как исчезла – вопрос, хотя понимание сегодня уже есть.

Несмотря на многократные проверки работы телефота авторитетными комиссиями, так называемый видеолекторий Бориса Голендера всё ещё ставит под сомнения приоритет изобретения телевидения Б.П.Грабовским. Ему возражает французский журнал «Television» от октябре 1965 года. Статьей президента Международной ассоциации по радиотехнике и электронике Э.Айсберга. В ней прямо сказано, цитирую: «Фактически на 100% электронная телевизионная система трубки с катодным лучом - как для передачи, так и для приема, была предложена еще в 1925 году тремя русскими изобретателями: Б.П.Грабовским, Н.Г.Пискуновым и В.И.Поповым…». Закончена публикация словами: «К несчастью, замечательное изобретение не было вовремя оценено. Вместо него использовали не оправдавшую надежд механическую систему телевидения. По этой причине десятилетием позже все пришлось снова изобретать». Французская газета «Electronic actualities» в 1966 г. откликнулась на кончину Бориса Павловича публикацией «Смерть пионера телевидения». В ней прямо сказано, что это им создан телевизор. С его строчной и кадровой развертками.

В свое время во Фрунзе отмечалась немалая колония так называемых бухарских евреев. Очень любопытный местный субэтнос. Один из множества. И каждый уникален и своей историей, и людьми. Очень работящий и занимавший свою нишу в местной структуре общественно-экономических отношений. Что, почему, да как и куда исчез - разговор долгий и требует отдельного подхода, к которому со временем постараюсь вернуться.

Недавно обнаружил в печати заметки одного из этих бухарцев, что проживает ныне, как понял из текста, где-то на хилых просторах «исторической родины». Почему ирония тоже объясню. Как-нибудь. А пока замечу, что бывший бухарец – М.И.Вексельман, в своих заметках коротко рассказывает о своих встречах с судьбой уникального ученого из Бишкека. Прости Всевышний нынешнее неуклюжее это название. Просто лавина ломанувшихся во власть не ведает, что творит? Или наоборот, что в принципе приносит тот же результат. При старании изобразить хоть какую-то собственную значимость. Когда ничего иного – кроме амбиций, за душой попросту нет, и не может быть. Классика жанра.

Так вот, наш узбекский М Вексельман рассказывает, что в 1961-1962 годах, будучи старшим научным сотрудником Центрального госархива Узбекистана и во исполнение просьбы Центрального музея связи имени А.С.Попова (Ленинград) он в поисках следов давнего уже на то время то время изобретения Б Грабовского он отмечался родных местах малой своей родины. Короче, копался в следах сделанного с помощью с И.Ф.Белянского прибора, способного передавать на расстояние изображение в движении. В найденных тогда документах прибор обозначен как «телефот». Согласно тому сообщению идея создания прототипа телевизора отнесена к 1923 году. И по сообщению этого же автора часть документов лично им выкуплена для университета в Негеве имени Давида Бен-Гуриона - одного их основателей сионизма. Создание самого прибора автором датируется 1925 г. Сообщение о событии опубликовано в саратовской газете «Известия». Была такая. Найдена и публикация. Как и иные такие же. В других изданиях.

По поводу этого следа открытия заявлено, что «…идея изобретения принадлежит несомненно Б.П. Грабовскому», И что «9 ноября 1925 г. приемно-передающий прибор предъявлен на государственную экспертизу в Комитет по делам изобретений СССР. По поводу чего выдан патент СССР № 5592 с приоритетом от 9 ноября 1925 г. Есть и дополнительный патент, подтверждающий суть открытия, до которого молодой советской власти ровным счетом не было никакого дела. Она первым делом сумела лишь бы закрутить процесс тотальной хаммеризации – по имени американского магната Арманда Хаммера, известного массовой скупкой американскими магнатами всего, что даром лежало в наших собственных кладовках – материальных ценностей, равно как и интеллектуальных. В виде технической документации и самих интеллектуалов. И организация вывоза всего этого в Америку. К примеру туда же По инициативе М,Горького и И. Грабаря ушли бесценные древние иконы, с истинным смыслом и ценностью все еще толком не разобрались. Туда же, уже понятно, уплыла и телефотия – если не в готовом виде, то в чертежах и авторских пояснениях к ним. Ее истинный смысл еще даже сегодня себя не обозначил в соей полноте. И все согласно хаммеровскому золотому правилу: «у кого золото, тот и устанавливает правила». Судя по нелавнему вмзиту ВПутина в Бишкек к сведению принято. Отсюда и странности совпадений в романе Митчелла Уилсона, и в замене авторского названия прибора.
Теперь по крохам собираем следы собственного и бездарно утраченного. Упавший тогда духом и потому заболевший, Борис Павлович уехал во Фрунзе, где на местном механическом заводе организовал технологию намагничивания заготовок для магнето - электромагнитного прибора для зажигания горючей смеси в цилиндрах двигателей внутреннего сгорания. Во Фрунзе Грабовский получил 12 авторских и 50 заявочных свидетельств СССР.

Помощник же Бориса Павловича - И.Ф.Белянский, который на приведенном выше телекадре, удивлял публику тем, что снимал и одевал, как ее там, фуражечку, перебрался в Сочи. В той жизни двум гениям иного места для применения сил и возможностей попросту не отыскалось. Впрочем, мне самому, хоть и не уровня гениев, тоже пришлось оставить обжитый Фрунзе. И вовсе не по своей инициативе. По сохранившимся документам известно и то, что, что на какое-то время Борис Павлович уехал в Ленинград - по приглашению декана электротехнического факультета связи Ленинградской Военно-технической Академии РККА. Старые связи не забывались и по-прежнему работали. Перетекание мозгов в пространстве?

Что еще выплывет из глубин времени? Наверняка не только, скажем, автобиографическая записка ученого от 1964 года, в которой его рукой в свое время отмечено, что он «…решением Высшей аттестационной комиссии освобожден от сдачи кандидатских экзаменов - за изобретательские заслуги» При этом «английский сдал на «хорошо». Тоже ведь штрих к личности.

Сегодня уже не секрет, а очевидность, что американская экономика всегда строилась на кражах и разбое, что и видим на тронутом здесь примере. Что же тогда изобрел В.К.Зворыкин? Судя по разносу в датах и назойливому PR-сопровождению, ему, скорее всего, принадлежит авторство цветного телевизора. В лучшем случае. Принцип его работы выстроен на трех состыкованных воедино лучевых трубках, предложенных Грабовским. И на свойствах собственно светового луча. Важно, что все это внешне выглядит более наглядно, эффектней, и, главное. коммерчески завлекательней. Собственно, тоже чудо своего времени, и тоже открытие, но оно являет собой развитие уже открытого. Что и объясняет появление книги Митчела в начале сороковых годов прошлого века. В остальном, это классический случай давно привычного американского воровства. Ведь на реального изобретателя сотового телефона Леонида Куприяновича власть в Союзе попросту не обратила внимания. Новинка пошла позже – у американцев. Все то же с советским изобретателем интерната Афанасием Зайцевым. Американцы же убеждают, что это все их ума дело. А ведь Борис Павлович еще и Кавказ прикрыл в войну, о чем говорят почти открыто. Пришло время. Если своими именами, то история Бориса Грабовского – классический пример мародерства Запада. Им он жил, на нем держался, жирел и начал стремительно разлагаться. Как не нами замечено: «Процесс пошел», что другая тема.

Телевидение впервые массово предъявили миру три государства – Штаты, Германия, Россия. Последняя чуть задержалась - по причине разрушений, вызванных войной, спровоцированной Штатами, Британией и запущенной ими Германией. Что касается вклада в формирование идеи авантюриста Якова Блюмкина и его якобы гималайских мудрецов, о чем много разговоров, то это мистика. В силу ее нулевой технологической составляющей. Говорю об этом с известной долей уверенности, поскольку в свое время сам принимал участие в процессе кинескопного совершенствования. В роли медийного координатора обновленной идеи. И был также. «кинут», как и Борис Павлович. И также могу эту заявку документально подтвердить. В нулевые сумасшедшие во многом приходилось участвовать. Скажем, в снижении уровня психологической нагрузки на население. После аварии Чернобыльской атомной. В информационном обеспечении строительства газопровода Уренгой-Ужгород, и многом ином.

Грабовский ушел в 1966 году, похоронен на кладбище у кожзавода во Фрунзе, который ныне обозначают глупым его названием. Иных слов, не подобрать. Поскольку в основу нового этнонима заложен смысл мутовки для перемешивания кумыса. У кого, что болит… Невольно снова вспомнил тетку Марию с рассказом о пьяных визитах в Бишкек Великого Кукурузо. Прости, Всевышний, за все сразу. В том числе за дорогу молодым, да ранним, и за обеспечение почета - дуракам. И мой в это вольный-невольный вклад. Ведь к карьерному росту многих тоже ведь приложил руку. По причине собственного скудоумия. Не боги, известно, горшки обжигают.

Историк и краевед Борис Голендер в своей видеолектории приводит детальные сведения о том, где и при каких обстоятельствах Борис Грабовский продемонстрировал специальной комиссии и публике свой первый и полностью электронный телевизор в 1928 году. Хотя впервые такой показ имел место в 1925 году. Есть в первоисточниках и такая дата.

Да, а как же мои «неправильные анекдоты»? Вообще-то, рассказывать их не умею. Не дано. Но. «товарищескую критику» охотно принял, мгновенно сменив горы на светловские места. Где известная папаха запылилась. Помним, «Гренада, Гренада, Гренада моя». В один из приездов нечаянно встретил Т.У.Усубалиева (1919-2015). Начал спрашивать, куда исчез и почему не зашел к нему? Мог, и без проблем. Но в новых-старых моих родовых местах, где отыскалась та самая папаха, обнаружилось и много иного, любопытного. Например, следы обоих Грабовских. О старшем расскажу вдогонку к сказанному. Как–нибудь. Под настроение. Важно, чтобы было крепко испорченным для такого случая. Почему - объясню. Все еще актуально. ▲ декабрь 2018 г. Смоленск

МАСЛОВ Александр Федорович, журналист, писатель.