Система сохранения и активизации новых идей (САНИ) обеспечивает эффективное решение важнейших задач развития общества и каждого человека, коренным образом зависящих от инициативы, новых идей, от социальной защищенности и обеспеченности новаторского подхода.

Такая система, благодаря социальному сохранению своевременно собранных и принятых идей, предложений каждого, их последующего, логически и исторически, методологически и демократически наиболее обоснованного, отбора и поддержки для ускоренного развития лучших (из них), дает социальный механизм, который явится отсутствующим пока социальным прибором, компасом, способным сделать выбор, провести между Сциллой жесткой, бюрократической централизации и Харибдой анархии, абсолютного либерализма, между острыми камнями возможного эгоизма, беспомощности индивидуального творчества и застойным болотом безликости крупных исследовательских, проектных и производственных организаций. Существенно и то, что такой механизм может быть принят как самой широкой общественностью, так и организациями, отвечающими за развитие советского общества, и таким образом поможет сформировать структуру, обеспечивающую движение новаций на информационном уровне в обход действующей бюрократической колеи.

Общество должно обеспечить возможность повсеместно и каждодневно, не теряя ни идей, ни людей, но и не становясь в застойную позу «буриданова осла», неспособного выбраться из многообразия плюрализма, оперативно, не через годы, находить «момент истины», решать, в какую все-таки сторону надо «тянуть одеяло». Тем более, что оно всегда короткое — ив научно-техническом, и в экономическом смысле. И вместе с тем, остро необходимо силами общественности и государства защитить и обеспечить инициативу именно каждого, борьбу против косности — а не призывать, как это делают очень многие публицисты, журналисты, простых людей, семьи которых живут от зарплаты к зарплате, на борьбу с бюрократией, вчерашним днем, ничем при этом их не обеспечив, не поддержав, не давая им ничего. И таким образом бросая практически безоружных на бюрократические редуты, укрепленные и оснащенные государственными должностями, транспортом, людскими, финансовыми и материально-техническими ресурсами.

Более того, импортируя многое, порой кажется даже все — от любого оборудования, организации труда и до рабочих-строителей, идей социального и духовного развития, реимпортируя даже свои же социальные идеи, символику (как впрочем и технику) — мы все-таки не сможем ввозить, закупить, даже у японцев, инициативу, творческое отношение к делу, к жизни. Должна быть очевидной не только необходимость воспитать и стимулировать инициативу и творческое отношение к любому делу, но, прежде всего, обязательность их социального полнокровного обеспечения.

Основная функция системы — организация всестороннего и максимально возможного обеспечения силами системы, общественности и государства процесса превращения инициативы и новой идеи* каждого (доступной только автору или узкому кругу лиц и потому не сохраняемые во времени, оцениваемую и используемую только по инициативе и в зависимости исключительно от личных ресурсов автора) в социальную информацию (то есть социализированную идею — общедоступную, обществом хранимую, оцениваемую, развиваемую и используемую) и автора новации.

* Новая идея — новое знание или решение. Не только одноплановое, но и комплексное, многостороннее (несущее в себе множество идей и подидей) как мирового уровня (изобретения, открытия, гипотезы, глобальные инициативы, концепции, технологические, управленческие и духовные системы), так и локальные (рацпредложения, ноу-хау, организационные инициативы), известные, хранимые, оцениваемые и используемые только автором, в пределах его возможностей.

Высокоэффективными идеями являются принципиально новые (обеспечивающие достижение новых целей или во много раз более быстрое, менее ресурсоемкое достижение старых целей по новому пути), революционно и прогрессивно изменяющие важнейшие знания, технологии и организацию, комплексные и потому более оптимально решающие большую группу задач, имеющие очень важное региональное или глобальное, общечеловеческое значение.

Высокоэффективными могут быть и «простейшие» идеи, предложения, инициативы, касающиеся даже только одного рабочего места, одной простейшей операции, но работающие на многих, на миллионах других рабочих или «домашних» местах.

Современная история, и в первую очередь крупных научно-технических достижений (лазер, голография, ксерография, метод Илизарова, католет, видео-звукозапись, поляроидная фотография и т. п.) показывает и доказывает существование ряда очень важных особенностей и недостатков рождения и прохождения новых идей.

В современных условиях целесообразно различать пять этапов нового (см. рис. 1—2). Первый развивается преимущественно на индивидуальном уровне по законам индивидуального творческого познания и сотворения мира, четыре остальных — на социальном уровне по законам социального движения. Первый этап нового, который условно можно назвать наиболее характерным для него словом «Эврика», осуществляется отдельным человеком или микроколлективом (нередко официально неоформленным, как творческая единица). Однако, учитывая то, что эта часть развития нового происходит на индивидуальном уровне и по отношению к социальному (движению) она выступает как внутренняя, «внутриутробная», то есть без (видимого ) движения, будем считать этот этап, для удобства представления (движения на социальном уровне), нулевым шагом.



Следующий второй этап нового в данный момент представляется нам наиболее важным. Это уже шаг в социальный мир, переносящий индивидуальные результаты на уровень социального движения. Он требует более тщательного описания, тем более, что его неправомочно (идеологически и организационно) объединяют со вторым шагом. Такое объединение, сделанное на основе неразличения их социальных функций и особенностей, глубоко отличных, даже противоречивых, необходимых носителям нового, закрепленное организационно, причиняет новому нередко непоправимый ущерб.

Такое объединение неправомерно и по сути, и по организационным требованиям. Ведь последние должны создавать нормальные условия прохождения нового на этом этапе при всех объективно оправданных трудностях и субъективно благоприятных, чего как раз и не происходит при объединении. И вот почему.

Сейчас первый этап нового (по предлагаемой схеме — это соединенные вместе I и II этапы) несет следующие функциональные нагрузки {Рис. 1—2): предварительная, но уже социальная ОЦЕНКА (I) нового, ОПОВЕЩЕНИЕ (II) общества (например, научного сообщества) о появлении нового, ФИКСАЦИЯ (III) в социальной памяти (то есть в носителях, доступных достаточно широкому или неограниченному кругу людей) и ПРИЗНАНИЕ (IV) связи автора и нового (и принципиальное, и коллега¬ми, близкими), частично, иногда материальный и духовный внешний рост творца нового и таким образом СТИМУЛИРОВАНИЕ (V) появления нового, а также ОТСЕЧЕНИЕ (VI) нового от судьбы творца.

Очевидна (невероятна!) перегруженность шага и зависимость реализации всех этих очень важных (а часть из них решающих) и самостоятельных функций по сути от одного акта — публикации. Опираясь, в частности, на исследование Е. 3. Мирской, можно отметить, что «...присоединение — особая проблема» и потому «...особое внимание должно быть уделено прохождению... от статьи написанной к статье опубликованной...» [1]. И что, в частности, «в естественнонаучных журналах судьбу статьи фактически решает отзыв рецензента...». К тому же «виднейшие авторитеты... практически не занимаются вопросами текущей публикации». Очевидно, что целесообразно разделить этот шаг на два, отделив и поставив вначале не функцию оценки, а функцию сохранения, фиксации в социальной памяти, не ставя ее в зависимость от акта публикации. Ясно, что «чудо-лебеди» могут родиться «гадкими утятами» и оценивать их сразу не только нерационально, преждевременно, но и просто порой невозможно. Е. 3. Мирская показала, что обладающие наибольшей новизной результаты — наименее проходимы. А это означает, что наиболее эффективные, социально ценные — рискуют остаться за «бортом» общества. Ведь оценка требует только «лебедей» и только их пропускает — «гадкие да еще и новорожденные утята» легко уязвимы, беззащитны, подвержены критике. Конечно, автоматически при этом выполнится еще одна функция — признание связи автора и нового. И таким образом, функцию отсечения (нового от судьбы творца).

Поэтому 1 шаг должен, это его главная задача — обеспечить переход нового с индивидуального на социальный уровень движения, социализацию нового. Причем этот этап по присущим ему чертам, законам движения, трудностям во многом аналогичен, как очень верно отметил доктор медицинских наук С. Н. Румянцев, акту рождения. И это еще одна глубокая, серьезная причина — очень легко заглушить идею, не допустить публикацию и тем прервать едва зародившуюся жизнь, к тому же обезображенную, как это часто бывает, «плацентой». Поэтому, (опять) сводя вопрос жизни нового к публикации (то есть сначала к оценке и только потом к сохранению), мы заостряем отношения и выпячиваем таким образом не наиболее ценные, а наиболее проходные новые идеи, работы. Надо разрубить на два этапа этот образовавшийся гордиев узел. Должно быть вместо одного этапа сохранение — развитие, два: сохранение (I) и развитие (публикация) (II).

Сейчас этот, I шаг, видимо, наименее исследован и освещен. А потому наиболее неорганизованный и трудный для нового. Вопрос жизни нового решается именно на этом этапе*. На остальных — хотя и очень важные вопросы, но уже только развития.

* Решается жизнеспособность нового на социальном уровне (без ресурсов автора, индивидуальных, микроколлектива). Нужно отмечать две стадии жизнеспособности: консервация и развитие. Очевидно, что не все новое может и должно развиваться сразу (на социальном уровне). И не менее очевидно то, что (ничего нового) новое не должно быть утеряно, даже если в данный момент, в данных условиях оно неспособно к развитию. Ведь это новое сочетание (иногда редкое, маловероятное) не всегда повторимо, может быть безвозвратно утерянным, быть очень эффективным, хотя с виду казаться стремящимся к нулю (но массовым).

И третий этап (II шаг) — только здесь, только сейчас, социальная оценка нового, затем публикация (или получение авторского свидетельства). Остальные этапы реализации нового (АПРОБИРОВАНИЕ и ИСПОЛЬЗОВАНИЕ, единичное и массовое) — не рассматриваются. Заметим только, что эти этапы нуждаются в радикальном улучшении, требуют принципиально новых идей, зарождение, рождение и развитие которых в первую очередь сдерживается, тормозится, является опасным для жизни именно на I шаге (II этапе). То, что большое количество статей (многие тысячи) отклоняются редакциями и что среди оставшихся неопубликованными были действительно ценные, не вызывает сомнений ни v кого. Но дело сложней и острей.

Перечислим некоторые основные причины, приводящие к такому результату и обуславливающие требование отсечения судьбы нового от автора, социального сохранения, предшествующего социальному развитию (ОЦЕНКЕ и ПУБЛИКАЦИИ, не говоря о последующих его шагах). Хотя остро необходим полный, всесторонний разбор всех существующих причин и полный их организационный учет. Но разбор хотя бы части основных затруднен в рамках данной работы. Поэтому ограничимся простым перечислением, достаточно показывающим принципиальную неподготовленность, невозможность существующей системы сохранения и развития нового не упустить как принципиально и максимально новые идеи, так и идеи массового творчества, инициативы.

Актуальные сложности нового обусловлены принципиальными свойствами (законами) отношений в системе автор — новое — социальное движение. Новое может не пройти:

— в силу своей парадоксальности, абсурдности (подмеченной К. Марксом, В. И. Лениным), воспринимаемой как нарушающее, отрицающее известные законы, системы, отношения, положения конкретных людей, коллективов. Характер несообразности, парадокса принимают, как правило, и формы крупных концепций, решений.

— из-за количества новизны (хотя сам по себе этот фактор кажется не принципиальным, но при определенном его значении количество переходит в качество и становится принципиальным, так как проходимость нового определяет не только глубина одного, хоть и принципиального шага, но и объем, пространство освоенного нового). Ведь для его оценки надо освоить все параметры новизны и их связь. А для этого необходимы подчас значительные ресурсы, как у института рецензентов, так и у всех систем, претендующих на быструю и только быструю, современную оценку.

Для современных вновь создаваемых сложных систем, в первую очередь становящихся актуальными и массовыми (все более касающихся каждого и являющихся делом каждого), такой режим ни в коей мере не может гарантировать их освоения — вследствие профессиональности, специализации, узости ряда воспринимающих новое систем. Например: узкой специализации большинства научных семинаров, системы патентования. Семинары имеют определенный профиль, обязаны ему следовать и не на всякое изобретение можно получить авторское свидетельство, так как правила социально обусловлены. В них отразился уровень той эпохи, когда преобладали механические устройства, а традиционные мерки затруднительны в качественно новых условиях, особенно (!) на главных направлениях НТР (включая системы образования, воспитания, здоровья, архитектуры и т. п.):

— потому что, чем больше новизны оно содержит, чем оно «новей», качественно и количественно, тем менее оно защищено, тем более уязвимо. Такое явление особенно характерно для многоплановых, комплексных работ. Дорога к новому нередко требует веры, мужества, упорства, сил и интуиции, видимо, пропорциональной степени новизны. Причем интуиции, подлинно интуитивного суждения, вначале даже не допускающего строго логического доказательства, требуется, возможно, не меньше, чем при создании художественного произведения. Потому некоторые наиболее крупные результаты, наверняка трудноповторимы, так же как «результаты» Л. Н. Толстого, П. И. Чайковского. Высшая, пионерная наука и технология — тоже искусство! И чем значительней скачок к новому (по глубине и объему), тем больше роль интуиции, подсознания (тем «художественней» результат) и, следовательно, больше начальная роль отдельного человека. Это одна из причин, определяющих факт, отмеченный В. И. Вернадским: «...Отдельные личности были более правы, чем целые корпорации ученых или сотни и тысячи исследователей...». Но тем сложнее и восприятие, и оценка, и повторное получение этого нового. Это особенно важно для получения синтеза знаний или разработки технологических систем, в условиях роста интеграции научного знания, необходимости всесторонней разработки технологии;

— потому что потребность (в этом новом) и само новое не идут вместе. Потребность и объективная (природы, социального движения в целом, или, по крайней мере, большинства людей), и субъективная — конкретного человека, «рецензента», от которого решающим образом зависит даже не судьба, а сразу жизнь нового;

— потому что новое, особенно самое сложное, многоплановое и глубокое, принципиальное порой рождается в определенную эпоху при стечении личностных, социальных, биологических, химических и физических условий (также, как и растительный, животный, геологический мир). Известно — даже уже воспринятое (отчасти) — новое терялось и, возможно, безвозвратно. Нередко восстановление происходит именно, а может и только, благодаря оставленным воспоминаниям или материальным остаткам. Каждый по себе знает, что многие не зафиксированные (на бумаге или как-то иначе) идеи подчас забываются навсегда... Чем, опять-таки, новое ближе к «Толстому, Чайковскому», тем труднее оно восстанавливается, повторяется;

— кроме того, еще и потому, что система восприятия нового создана при очень низкой общей творческой активности. В современных условиях, при обязательном школьном образовании и развитой сети вузов, средних специальных учебных заведений творческий потенциал колоссально возрос. Старые механизмы и система восприятия нового в целом явно не справляются с получаемыми творческими результатами и тем более с накопленным потенциалом, являются поэтому тормозом к развитию высшей формы деятельности человека (творческой) и целесообразному использованию основного богатства общества (свободного времени), резко снижают эффективность системы образования и активного, общественно полезного использования имеющихся личных, микроколлективных ресурсов, то есть снижают темпы и, главное, качество прогресса, общественного развития;

— тем более, что сейчас, в силу роста сложности и комплектности, микроколлективу труднее, а то и невозможно, создать опытный образец или условия физического и тем более социального моделирования (необходимые для исследования, доказательства реальности, целесообразности), до сих пор нередко определявших судьбу нового.

Более того, дистанция между новацией и оценивающей ее современностью, способность ее воспринять зачастую определяется не только информационно, но и социально, духовно. Поэтому не-редко именно отсутствие или слабое развитие нравственной координаты, гражданской заинтересованности мешают или делают невозможным восприятие новой идеи.

Все это актуализируется тем, что необходимо творчество и на всех уровнях, и перекрестное творчество. Многие так называемые «неспециалисты» — не только образованные люди, но и специалисты своего дела. И поэтому имеющие возможность видеть под иным углом зрения. Это очень важно постоянно помнить, организационно учитывать. Хорошо известно, что даже пустяковое изменение угла зрения (на проблему) может дать потрясающий результат. Поэтому люди «со стороны», при условии глубокого, постоянного, активного интереса, могут оказаться авторами крупных, неожиданных результатов. Однако социализация их, именно потому что авторы — «не специалисты», может быть очень затруднена.

"Идеи должны работать"


Владимир Иванович Джелали


Примечания

1. Вопросы философии.— 1977.— № 12.— С. 56.
2. Крон А. Капитан дальнего плавания // Новый мир.— 1983.—- № 2.— С. 13.