«Представьте себе толпу людей, слепых, глухих, увечных, бесноватых, и вдруг из этой толпы раздается вопрос: что делать? Единственный разумный здесь ответ: ищите исцеления; пока вы не исцелитесь, для вас нет дел, а пока вы выдаете себя за здоровых, для вас нет исцеления»(Соловьев В.С. Три речи в память Достоевского // Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 311)Прошлый век вошел в историю России как период кризиса традиционного русского самосознания. Еще столетие назад, в ХIХ веке, высший смысл своего бытия русский народ связывал с нравственными приоритетами самодержавия, православия, народности. Однако в 1917 г. «борьба классов» низвергла принцип «единодержавности» в жизни народов России, заменив его интернациональной солидарностью пролетарских масс; затем воинствующий атеизм коммунистической власти искоренил соборные, православно-коллективистские традиции русского общества, заменив их прагматическим расчетом личной и корпоративной выгоды; в постсоветское время «глобальной культурной революции» безродный дух «космополитизма» все более изобретательно переформатирует душевный строй русской жизни, трансформирует художественный архетип личностного мировосприятия русского люда, подрывая идейные основания, семантические смыслы всей прежней исторической практики русского народа. Если в прошлые времена разрушительный процесс затрагивал периферийные области исторического самоопределения русского мира и был связан с пространственным усыханием его телесного естества под давлением внешних обстоятельств, то «ментальная революция» 90-х годов прошлого века, обрушившая СССР, говорит о качественном развитии душевной болезни русского общества, добровольно свершившего расчленение собственного этнического естества, превратившего русский народ в расчлененную, разорванную нацию.
Добровольное самоубийство осуждается православием как величайший грех перед Богом и людьми. Попыткой такого национального суицида и стала «Московская революция» 91-го года. Ее природа может быть объяснена лишь глубоким помутнением русского разума, утратившего какое-либо понимание самого себя и окружающего мира. Наглядными примерами такого помутнения могут служить «исторические подвиги» правителей российского социума – от Горбачева до нынешнего государственного лидера. Так, последний правитель СССР свершил, буквально, невозможное, сумев за какие-то пять-шесть лет своей власти без всяких выстрелов уничтожить оборонительный союз стран Варшавского договора, а заодно и свою собственную страну. Планетарный размах этого «подвига» говорит о том, что перед нами проявление либо «хронического слабоумия», либо «чудовищного предательства». Первое предположение выглядит все же более оправданным, поскольку другим «славным деянием» последнего генсека КПСС стало искоренение по всему пространству советской державы виноградников как главной причины массового пьянства ее граждан. Не меньшей славой в народной памяти покрыл себя и второй устроитель современной России – незабвенный ЕБН, увековечивший свое присутствие в новейшей российской истории расстрелом собственного парламента и публичным отправлением малой нужды под крылом президентского лайнера. Деяния нынешних правителей России также не лишены «исторического величия». Так, непосредственный правопреемник ЕБН запечатлел себя в памяти народной узаконенным массовым вывозом российских капиталов за рубеж под благозвучным лозунгом создания «стабилизационного фонда», а также сногсшибательным проектом проведения зимних олимпийских игр 2014 г. в райских условиях сочинского субтропического климата, поскольку все северные регионы России просто ломятся от избытка спортивных сооружений. Славным началом «великих дел» современного правителя России стала программа ускоренного разрушения ядерного щита российского оборонительного комплекса и «архиважная», стратегическая задача глубокой «модернизации» российского поясного времени. Да, такие дела и проекты многое могут поведать квалифицированному взгляду психотерапевта о состоянии российского общественного интеллекта и исторических перспективах российского социума. Сказочные персонажи басен Крылова и безумные герои литературного воображения Салтыкова-Щедрина продолжают управлять российской действительностью, все более превращая историческое пространство русского мира в иллюзорную, лишь мнимую реальность, обреченную в силу собственного безумия на исчезновение. Историческое начало этого исчезновения и было положено Беловежскими соглашениями о расчленении социальной целостности советской страны на отдельные «национальные» части ее этнографического естества.
Такими основными частями русского этнического организма, определявшего соборно-коллективистский, православно-советский дух всей русско-евразийской цивилизации, выступают социокультурные миры украинцев-малороссов, россиян-великороссов и белорусов, представляющие эмоционально-чувственные, интеллектуально-синтетические и рассудочно-аналитические силы русской души. Главным началом украинской души является темперамент, аффективная подвижность, реактивность натуры на внешние раздражители, ее индивидуалистский настрой и естественная тяга к свободе. Для великорусской души характерен интеллектуальный глобализм желаний и в силу этого – внутренняя антиномичность мыслей и дел, заставляющая русский люд вечно стремиться за горизонт жизненного мира, искать совершенный град земного бытия, нерушимую первооснову природной реальности как внешнюю ограду своей исторической самоидентификации. Для белорусской ментальности характерен не внешний, пространственный, а внутренний, нравственный максимализм, твердость характера, жесткость рассудка, утверждающего тождество самосознания в оценках действительности и выступающего как коренное условие человеческой солидарности в претворении единства исторической практики. Если украинец действует под влиянием множества внешних факторов, меняя свои приоритеты в зависимости от обстоятельств, а русский руководствуется одной генеральной целью, уводящей его к внешним пределам бытия, то белорус неподвижен и зрит в корень, углубляясь в поиске истины в свое духовное естество, совершенствуя самого себя и облагораживая социальный мир светом своей нравственной культуры.
Безумный разрыв социально-родовых связей между этими этнокультурными гранями русской души губительно сказался на всей ее природе, утратившей гармоничную цельность и ставшей на путь одностороннего усиления своих главных черт – внешней подвижности, внутренней поляризованности, внешней статичности. Но в череде этих безумств наибольшая степень безумия характерна для украинской, эмоционально-чувственной, части русской души, утратившей главное природное чувство – любовь к ближнему своему как живому продолжению самого себя, к своей семье, роду. Вся ее экспрессивная природа, связанная с защитной реакцией на внешние раздражители, сегодня выродилась в манию «угрозы своей независимости» со стороны ближайших российских сородичей и погоню за призрачным счастьем «на стороне» - в богатом европейском задворье. Иллюзии и фобии превратили жизнь Украины в непрерывную цепь политических баталий между представителями различных социальных сил, когда раздражительная энергия нации обращается внутрь, разрывая ее на части.
Эта вакханалия в украинском социуме «войны всех против всех» вполне наглядно демонстрирует неразвитость в украинской ментальности интеллектуальных потенциалов человеческой души и указывает на детское состояние украинского этноса, на его малоросскую, новоросскую природу. Действительно, украинский этнос появился на свет как особое социально-политическое образование лишь в ХVII веке в ходе его освобождения от жестких объятий польско-литовского материнского лона, в социально-родовых схватках украинского населения с польско-литовской Речью Посполитой. Младенческий период роста украинского этноса протекал в ХVIII-XIX веках под патронажем Российской империи, а детский период начального освоения всеобщих норм социального общежития был связан с интернациональным воспитанием в сообществе советских народов. Сегодня украинский этнос переживает подростковый период, когда идет процесс созревания его природного естества, концентрации психической энергии в реализации духа самоволия, бурный рост которого еще не контролируется адекватной силой собственного разума.
Главная особенность подростковой психики определяется дисбалансом между субъективным желанием и объективной возможностью и способностью его удовлетворения. Гипертрофированное детское «хочу», связанное с растущим природным естеством подросткового организма, не находит разумных средств удовлетворения своих чувственных вожделений и потому выплескивает их нерастраченную психическую энергию в деструктивном внешнем раздражении по отношению к окружающим как якобы посягающим на жизненный суверенитет подростка, как постоянную угрозу его священной свободе. Достаточно определенно подростковый характер украинского социума проявляется в особенностях его политической жизни, где доминируют не идеологические, а вождистские партии, скрепленные не социальной идеей, концепцией или программой развития, а личной преданностью однопартийцев своему харизматическому лидеру - Тимошенко, Януковичу, Литвину, Ясенюку, Тигипко и т.д. А какое качество лидера наиболее существенно для подростковой ментальности? Конечно, сила. Отсюда рождаются соответствующие лозунги и названия политических движений – «Сильная Украина», «Сильная власть – перспектива Украины». Народная мудрость высказала по этому поводу свою оценку вполне определенно: «Сила есть – ума не надо». С позиции народного самосознания можно признать, что в политической жизни современной Украины очень слаб голос «умных», то есть идеологически выдержанных и социально зрелых политических движений, говорящих от лица «истины», а не своего корпоративного интереса. А действительной основой социального (раз)ума выступает историческая традиция, представляющая внутреннюю связь поколений людей в претворении общего блага, в утверждении непрерывности, святости родовой жизни. Поэтому безусловной основой «умных партий» украинского социума является святой союз русско-украинско-белорусского братства.
Сегодня надо признать, что главная беда независимой Украины состоит в идейной незрелости ее основных политических движений, в интеллектуальной слабости, непродуманности, исторической необоснованности предложенных стратегий развития украинского общества. Наглядным примером «безыдейности» политической жизни независимой Украины стали последние выборы ею государственного лидера: вся межпартийная борьба разворачивалась не вокруг программных идей претендентов на президентское кресло, а их личных достоинств, нравственных качеств их частной жизни. В этой борьбе главным представителем экспертного сообщества выступали не ученые-интеллектуалы, а вездесущие журналисты, усиленно копавшиеся в грязном белье политических вождей Украины под недремлющим телевизионным оком медиа-учителей украинского социума - Савика Шустера и Евгения Киселева. Журналистская оценка событий важна для самоидентификации социума, но лишь как показатель состояния его нравственного здоровья, выявления наличных приоритетов в ценностных предпочтениях населения. Однако такая оценка недостаточна для определения перспектив общественного развития в контексте всемирно-исторических свершений общественной практики. Поэтому украинские интеллектуалы должны помочь украинскому этносу обрести целостное самосознание, преодолеть период ментальной лихорадки подросткового организма, нейтрализовать его агрессивно-деструктивный потенциал, наполнить желания украинской души разумным смыслом, отформатировать ее жизненные порывы на основе достойных образцов социального поведения и опыта, то есть оплодотворить подростковую искренность высокими идеалами юности, наполнить естественное стремление к свободе разумным, созидательным смыслом. Период юности завершает социализацию растущего этнического организма, сводя все его желания к идеальной цели, определяющей всемирное значение его исторической деятельности.
Концептуальным выражением идеальных настроений в жизни этнических сообществ становится национальная идея как фундаментальный образ социально-исторической традиции в практической деятельности народных масс. Ментальная лихорадка украинского этноса закончится лишь тогда, когда он обретет истинную национальную идею, представляющую его духовное существо во всей полноте социально-исторической жизни, выражающую его предназначение в этом мире, определяющую конечную цель его исторических деяний. Высший, духовный смысл национальной идеи утверждается во всемирных исканиях религиозной веры, определявших историческую деятельность народных масс. «Ибо идея нации, - говорит Владимир Соловьев, - есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что бог думает о ней в вечности» (Соловьев В.С. Русская идея // Сочинения в двух томах. Т. 2. М., 1989. С. 220). Истинная национальная идея народов «есть не что иное как образ их бытия в вечной мысли бога» (Соловьев В.С. Русская идея // Сочинения в двух томах. Т. 2. М., 1989. С228).
Другими словами, украинский этнос крайне нуждается сегодня в конституировании собственной «религиозной идеи» как сакрального, универсального духовного ориентира своей исторической практики.
Естественной основой «украинской идеи» выступает историческая традиция становления украинского этноса в качестве самостоятельного исторического лица. Поскольку естественные корни сегодняшней жизни украинского этноса уходят в историческую реальность древнерусской народности, постольку у всех ее современных наследников национальная идея едина и представляется обыкновенно как «Святая Русь». Но каждый из русских народов мыслит «Святую Русь» по-своему, опираясь на собственные представления, руководствуясь своими склонностями и способностями. Порывистый, полудетский характер украинского этноса жаждет в сокровенных грезах своей души обрести совершенного наставника в приобщении к мировой культуре и поэтому ищет встречи с Богом как высшим смыслом своей жизни. Главная его идея – это идея Нового Иерусалима как места встречи украинского народа с Божественным Отцом рода человеческого. Об этом возвещает нам «Повесть временных лет» в предании о посещении русских земель апостолом Андреем.
«А Днiпро впадає в Понтське море трьома рукавами.
I море те називають Руським.
Понад морем Руським учив святий апостол Андрiй…
I прийшов до гирла Днiпрського
I звiдти пiшов по Днiпру горi,
I за призначеyням божим прийшов
I став пiд горами на березi.
I, вставши зранку, рече учням своїм, що були з ним:
«Бачите гори оцi? Яка на гора цих возсiя благодать божа,
I має бути город великий,
I богато церков бог воздвигне»(Повiсть врем’яних літ. К. 1990. С. 14-15).
Украинская идея – это соборная идея Нового Иерусалима как Града Любви Божьей не к отдельному народу, а ко всему Человечеству. Главной исторической задачей великоросской нации выступает проблема обустройства Отчего Дома как совершенного земного царства – Третьего Рима, способного примирить народы на основе идеи равенства как залога всеобщей социальной справедливости. Главная цель белорусского этноса – это сохранить Любовь в Отчем Доме, укрепить мир между братьями, связать небесную правду Нового Иерусалима и земную правду Третьего Рима внутренними, духовными узами на основе нравственных усилий самосовершенствования личности.
Каждая из этих идей в отдельности бессильна - и только в своем единстве они могут быть претворены в действительность и воплотиться в облике Святой Руси. Таким образом, русская идея в своем истинном существе может быть реализована на основе объединения трех путей духовной жизни народных масс – религиозно-мистического пути украинского этноса, социально-технологического пути великорусского этноса и социокультурного усилия белорусского этноса. Религиозно-мистический путь украинского этноса к встрече с Богом предполагает, прежде всего, объединение всех исторических ветвей русского православия, что означает воскрешение «древнерусской веры», освободившей некогда русский народ и от монгольского рабства, и от польского насилия, а сегодня столь нужной русскому народу для спасения от собственного безумия подвигом «высшей веры». «Вера же, – говорит апостол Павел, – есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Послание к евреям. 11:1).
Но этот путь к Богу должен быть подкреплен и соответствующими земными средствами в преобразовании действительности на основе знаний, научно-философского мышления. «По классическому и вечному определению веры, - подчеркивает Н.Бердяев, - одинаково ценному и в религиозном, и в научном отношении, вера есть обличение вещей невидимых. В противоположность этому знание может быть определено как обличение вещей видимых… видимые, т.е. принудительно данные вещи – область знания, не видимые, т.е. не данные принудительно вещи, вещи, которые должно еще стяжать, - область веры» (Н.Бердяев. Философия свободы // Сочинения. М.: Мысль, 1994. С. 42-43). Путь Веры и путь Знания должны быть едины и дополнять друг друга. Если Украина идет путем Веры, а Россия следует путем Знания, то Беларусь избрала путь Любви как практического скрещения Веры и Знания в подвиге самопожертвования и самосовершенствования личности. Поэтому подлинным началом утверждения Святой Руси в практической деятельности русских народов должно стать явление исторической Личности как истинного выразителя духовного существа русской нации в претворении Высшей Воли. Именно Беларусь и выступает сегодня действительным средоточием чисто русского духа, реальным воплощением духовной сути Святой Руси в исторической практике русских народов. Сегодня не Киев, и не Москва, а Минск становится путеводной звездой русского мира в претворении своего одухотворенного будущего. Пока жива Беларусь, действительна в мире и Святая Русь!
ЛитератураБердяев, Н. А. Философия свободы // Сочинения. М.: Мысль, 1994.
Повiсть врем’яних літ. К., 1990.
Соловьев, В. С. Русская идея // Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Наука, 1989.
Соловьев, В. С. Три речи в память Достоевского // Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Мысль, 1990.
Лев Александрович Гореликов для "Русского Мира. Украина"
Раздел: 