Термин русофильство применяется к вековым прорусским настроениям значительной части коренного населения Галиции, Подкарпатской Руси (нынешняя Закарпатская область), в меньшей степени – в Буковине (теперь Черновицкая область) и на Волыни периода 1918-1939 годов. Оно произрастало из исторической памяти о государственной общности, крепилось именем Русь (самоназвание жителей названных территорий вплоть до 1945 года – русыны), питалось сходством языков, ориентировалось на общерусскую литературную речь, кириллицу, общерусскую же литературу.

Мощное, с большой непрерывной историей государство, Российская Империя, было естественным светочем для русофилов-русын, насильственно пребывавших в составе католических, иноязычных стран более полу-тысячелетия. Хозяева-иноверцы ввергли завоёванных в крайнее ничтожество, о чём писал П. Кулиш, малороссийский просветитель. Вот пример: к 1939 году в городах Западной Руси осталось, в среднем, 10% русинов, остальные – поляки, евреи, немцы; только 1% от их числа входил в сословие интеллигенции, и то ополяченной. До Первой мировой войны австро-венгерские властям «кнутом и пряником» переориентировали значительную часть сторонников общерусского единства в сторону украинофильства, с его лозунгом «Прочь от России!».

Тем не менее, к 1914 году идею единства всего русского мира поддерживала по меньшей мере треть местного населения - наиболее грамотная часть крестьянства, горожан, священников. Десятки тысяч из них погибли во время войны в австрийских лагерях типа Талергоф, тюрьмы Терезин, на виселицах, заполнили рвы для расстрелянных. Сотни тысяч ушли с отступавшими русскими войсками и растворились среди населения империи и СССР. Оставшиеся продолжали поддерживаться своих взглядов, находясь в составе Польши, несмотря на репрессии.

Наиболее существенному разгрому русофильское движение подверглось при советской власти с её установкой на «дружбу народов» и на единую «братскую навек Украину». Тем не менее русофилы, не предстявляя уже политической силы, выделялись, вплоть до распада СССР, из массы новой западно-украинской интеллигенции (сплошь в первом поколении) глубиной наследственной образованности, приверженностью к общерусской культуре. Талергофовцы и сверстники их давно вымерли, уходят из жизни последние из их детей. Но что, знаменательно, русофильство, что свидетельствует об его объективности, находит продолжение в их внуках и более дальних потомков. Когда во Львове при распаде СССР возникло русское движение (сейчас Русское общество им. А. Пушкина, с Русским культурным центром), представители нового поколения русофилов потянулись туда, усиливая культурный центр русского влияния местным, «коренным» элементом, что переоценить трудно, зная враждебное по существу и искусственно враждебное отношение местной околокультурной элиты ко всему русскому в Предкарпатье.

Обращаю внимание тех, кто заинтересуется этой информацией: во враждебных сегодняшней России гнёздах на территории нового зарубежья, сейчас только и остаются центрами русского влияния подобные центры, которые как-то защищены от местных радикалов словом и смыслом культура (хотя с оттенком «русская» для ревнителей «чистоты мовы» - это бомба!). А если «столпами» таких центров становятся, кроме этнических русских (в местном понимании «мигрантов», «захватчиков», «врагов»), ревнители русской культуры из «титульной» массы, то такие центры заслуживают внимание Москвы, поддержки с её стороны культурных программ, а русофилы – особого отношения к их деятельности. С ними необходимо работать.

По-крупному Украина состоит из трёх искусственно пригнанных частей: Галиция плюс Волынь, Поднепровье и Новороссия. Причём, агрессия галицийского менталитета упорно распространяется на Поднепровье. Здесь такое явление, как русофильство, раньше появиться не могло, ибо Левобережье 350 лет в составе единого государства, а Правобережье – более 200. Но вот что знаменательно, - русофильские тенденции, с обретением Украины самостоятельности, на новой почве, в другой цветовой и звуковой гамме, начинают проявляться в Поднепровье чем дальше, тем отчётливей. При этом, среди новых русофилов стремления к политическому единству с Россией почти не заметно (с распадом единого государства, по всему видно, смирились), зато усилилась в среде творческой интеллигенции, среди истинных творцов, тяга к русской культуре, которая издали тем отчётливей видится как общерусская, качественно неизмеримо более высокая, чем новая украинская, создаваемая по плану политиков, не художников, на живую нитку. Такую тенденцию предвидел философ Трубецкой: «Успешно конкурировать с общерусской культурой в удовлетворении высших духовных запросов новая украинская культура будет не в состоянии. Всякий творец высших духовных ценностей стремится к тому, чтобы продукты его творчества стали доступны массам и были оценены возможно большим числом ценителей; а каждый настоящий ценитель стремится к тому, чтобы пользоваться продуктами творчества возможно большего числа творцов. Значит, обе стороны заинтересованы в расширении поля данной культуры. Ограничение этого поля может быть желательно только, с одной стороны, для бездарных или посредственных творцов, стремящихся охранить себя против конкуренции, а с другой — для узких и фанатичных краевых шовинистов. Такие люди будут главным образом оптировать против общерусской культуры и за вполне самостоятельную украинскую культуру. Они наложат на нее свою печать трафаретности и мракобесия. Эти люди постараются всячески стеснить или вовсе упразднить самую возможность свободного выбора между общерусской и самостоятельно украинской культурой; постараются запретить украинцам знание русского литературного языка, чтение русских книг, знакомство с русской культурой. Придется внушить всему населению Украины острую и пламенную ненависть ко всему русскому и постоянно поддерживать эту ненависть всеми средствами школы, печати, литературы, искусства, хотя бы ценой лжи, клеветы, отказа от собственного исторического прошлого и попрания собственных национальных святынь. Нетрудно понять, что такая украинская культура окажется орудием злобно-шовинистической и задорно-крикливой политики. Политикам же нужно как можно скорей создать свою украинскую культуру, все равно какую, лишь бы она не была похожа на русскую. Это поведет к подражательной работе: чем создавать заново, проще взять готовое из-за границы, только бы не из России, наскоро придумав для импортированных ценностей украинские названия. "Последние слова" европейской цивилизации будут жить бок о бок с признаками самой вопиющей провинциальной ветоши и культурной отсталости при внутренней духовной пустоте, прикрываемой крикливым самовосхвалением, кичливой рекламой, громкими фразами о национальной самобытности.

Мне известны отнюдь не послухам (по именам!) творческие натуры сегодняшней Украины, которые не то, что могли бы подписаться под этими мыслями, а всей своей деятельностью, пассионарно, даже жертвуя здоровьем и жизнью, ослабляют усилия «земляков своих» (по Т.Шевченко) по разрушению русского культурного наследия, вытеснения русского языка, образования на нём. Это не «пятая» колонна. Они патриоты, которые видят, чем может закончиться для их любимой родины война, объявленная русской культуре, системе образования, общей исторической памяти. Даже профессор мичиганского университета Роман Шпорлюк, идеолог украинизма, предостерегает воинственных соотечественников: "1 декабря 1991 года миллионы людей, которые считают русский язык родным, проголосовали за независимость Украины. Исходя из этого, граждане, для которых украинский язык — родной, получили определенные политические и моральные обязательства перед ними. Если мы не будем с этим считаться и станем делить население на "основное" и "национальные меньшинства", то очень скоро столкнемся с перспективой территориального и этнического распада Украины... Множество граждан этого государства не являются в традиционном понятии украинцами... Русская речь - природная речь для миллионов людей, живущих на Украине. Таким образом, строя государство, необходимо принимать во внимание факт, что народ Украины, по сути, двуязычен, что русский язык имеет будущее на Украине. ... И если Украинское государство хочет завоевать и сохранить лояльность своих русскоязычных граждан, оно должно привязать их к Украине. Пусть на Украине будут лучшие русские театры, университеты, школы. Наилегчайший способ уничтожить Украину — это начать украинизировать неукраинцев... Наибольшей опасностью для независимой Украины являются языковые фанаты. Украинский язык должен быть в Крыму, и на Донбассе, и в Одессе, но его естественный приход туда — процесс, который требует смены поколений. Если же вы хотите иметь пятилетний план украинизации, вы разрушите Украину. Основной мой тезис таков: нам необходимо отбросить мысль, что украинец узнается по тому, насколько он владеет украинским языком или склонен к украинской культуре. Сейчас украинца необходимо оценивать по тому, насколько он является хорошим гражданином Украины..." (Post-Поступ, № 27. Львов, 1992).

Профессора трудно назвать русофилом, но таковые, без натяжки, в Поднепровье на сегодня не редки. Они терпят лишения, им угрожают «нацiонально свiдомi», у них трудности с трудоустройством, заработком, но они являют пример той пассионарности, которой лишена русская этническая масса, чему пример – Крым.

Создание центра (центров) русской культуры на Украине, в котором (которых) заводилами станут творцы из местной культурной элиты, позволит России решать ряд трудных задач, что не по силам решить иными способами, в том числе силами только этнических русских.

Сергей Анатольевич Сокуров
www.sokurow.narod.ru
sokurus@yandex.ru