ЗЛУКА

Это слово звучит странно не только для русскоязычного человека, потому что ассоциируется со случкой. На Западной Украине корову с быком тоже «злучають». Но именно это слово стало одним из первых слов современного украинского «новояза», который именуют «державною мовою» и который имеет с нормальным украинским столько же общего, сколько, например, с белорусским, и разговаривают на котором в основном те, кто до сих пор в быту пользуется русским языком, а детей старается обучить английскому.

Хотя в 1999 году Кучма своим указом провозгласил этот день национальным праздником, обычно о нем забывали уже на следующий день, упомянув только пару раз для порядку в новостях. В этом году благодаря выборам о нем говорят вот уже несколько дней подряд, поскольку каждый из кандидатов всячески желает продемонстрировать, что он стремится объединить Украину, хотя понятно, что стремятся они таким образом всего-навсего получить побольше голосов в обеих ее частях.

В свое время, в 1990 году празднование этого события, которое происходило в виде живой цепи, которая должна была соединить Львов, Киев и Донецк, стало первой действительно массовой антисоветской акцией на Украине. До этого противники Союза за пределами Западной Украины могли собрать одновременно в лучшем случае две-три, максимум, пять тыс. человек на митинги возле Республиканского стадиона в Киеве, где зевак да переодетых работников КГБ было вряд ли меньше, чем собственно участников действа. Здесь же были задействованы десятки тысяч людей. Цифры 450 тыс. и даже 5 млн. чел. участников этой цепочки, о которых сейчас пишут, видимо, несколько преувеличены, но даже если они были на порядок меньше, говорить о добровольности этой акции можно только весьма условно, а о спонтанности и подавно. Цепь была очень четко организована. Автобусы забирали людей в учреждениях и вывозили в заранее намеченные места. Кто помнит, что такое 1990 год, понимает, что без согласия и содействия власти ни о каких автобусах в таком количестве и речи не могло быть. Да и начальникам учреждений кто-то должен был позвонить: чтобы они заставили людей прийти в выходной на работу и ехать к черту на кулички отмечать какую-то никому непонятную тогда «злуку».

Таким образом, эта цепочка демонстрировала не столько «злуку» Западной и Восточной Украины, сколько факт «случки» романтических украинских националистов-антисоветчиков, представленных тогда в основном Рухом, и наиболее «продвинутых» партийных бюрократов из ЦК КПУ. Точнее, в это время они уже успели перенести свои основные манатки в Верховную Раду и только ждали времени, чтобы попрятать свои партбилеты и перепрофилироваться из партийных вождей в «лидеров нации». Этот, на первый взгляд противоестественный союз партийных бюрократов и так называемых национал-демократов на самом деле был обоюдовыгодным. Этим самым национал-демократам вообще-то немного нужно было - чтобы желто-синий прапор был, тризуб, гимн, вывески на украинском языке, чтобы можно было публично Сталина и Москву клеймить, чтоб американцы с европейцами к ним приезжали, да чтобы самим можно было туда съездить время от времени. Вот, пожалуй, в общих чертах - их представление о «незалежности». Партийным вождям горбачевского разлива - а именно они в это время уже начали брать вверх в очень короткой схватке за власть на Украине, которая произошла после смерти Щербицкого, было, по большому счету, глубоко наплевать на цвет флага, форму герба, язык вывесок и музыку гимна. Сталина они сами заклеймили еще на ХХ съезде, а ездить на Запад и принимать гостей оттуда было любимым занятием нашей советской «номенклатуры» еще со времен застоя. Что же касается Москвы, то независимость от нее означала для них не только отсутствие всякого контроля сверху, что само по себе является мечтой любого начальника, но и возможность автоматически повысить свой статус до максимума, то есть до общегосударственного, о чем большинство этих, в общем-то провинциальных, начальничков и мечтать не могло при Союзе.

Вот почему Кравчук и компания так легко пошли на союз со своими вчерашними идеологическими противниками. Не говоря уж о том, что они прекрасно знали цену всем этим руховцам, понимали, что это все очень легкоуправляемая «мелочь пузатая», которая в принципе не в состоянии забрать у них власть. Стоит их немножко приласкать, показать конфетку - и они будут служить как миленькие, повизгивая при этом от удовольствия. Так было при Кравчуке, так потом стало при Кучме, за которого в 1999 году единым фронтом выступили все национал-демократы и который был избран на второй срок исключительно их стараниями и голосами Западной Украины.

Так было, собственно, и при Ющенко, который не только Януковича премьером ставил и кучмовского зятя Пинчука всячески опекал все время своего президентства, но и фактически всю нынешнюю предвыборную кампанию отработал в качестве технического кандидата против Юлии Тимошенко.

Хозяева или заказчики у радетелей «соборной Украины» меняются, но их судьба остается неизменной - продавать Украину. Притом, совершенно неважно, кому именно. Как всегда в торговле - продают не тому, кто больше нравится, а тому, кто предложит лучшие условия.

И в этом отношении Ющенко действует вполне в духе своих исторических кумиров.

Помните, как Шевченко их характеризовал:



Каждый раз, как только эти самые паны и гетьманы хотя бы на короткое время получали власть, они пользовались этим коротким временем, чтобы тут же продать Украину хоть кому-нибудь.

Притом первыми потенциальными покупателями, как это сейчас не пытаются скрыть патриоты, оказались именно русские.

Так Центральная Рада, которая за полгода правления временного правительства даже не заикнулась о какой-либо независимости Украины, получив ее на блюдечке с голубой каемочкой от большевиков, немедленно воспользовалась ею для того, чтобы заключить союз против этих же большевиков с Калединым и монархистами, которые и слышать не хотели ни о какой украинской независимости. Центральная Рада разоружала все воинские части, которые двигались с фронта в Советскую Россию, но беспрепятственно пропускала с оружием всех, кто ехал на Дон к Каледину, собиравшему силы, для того, чтобы покончить с революцией, не только провозгласившей, но и реально осуществившей право наций на самоопределение, и восстановить «единую и неделимую». Но, увы, покупатель оказался несостоятельным. Силы Каледина оказались далеко не такими серьезными, как думали деятели Центральной Рады. Никто особо не спешил воевать за возвращение монархии или хотя бы Временного правительства. Как, впрочем и Центральную Раду провозглашенные ею украинскими воинские части вовсе не спешили защищать, особенно против большевиков, которые призывали делить землю, в то время как все остальные политические силы, включая Центральную Раду (этот эпизод предательства интересов украинского народа в пользу интересов «союзников» считается как бы само собой разумеющимся, поэтому обычно в качестве отдельного акта продажи Украины ее правителями не выделяется), призывали продолжать священную войну за интересы французских и английских капиталистов «до победного конца». Единственные верные Центральной Раде боеспособные подразделения, наспех сколоченные из бывших пленных «сечевых стрельцов», были заняты подавлением восстания рабочих на «Арсенале». Поэтому против в общем-то немногочисленного отряда советских войск, посланного на помощь этому восстанию, Рада смогла выставить только около трех сотен вчерашних студентов и школьников под командой какого-то сброда в офицерских погонах, который удрал на поезде при появлении противника, бросив свое воинство в чистом поле. К слову сказать, главнокомандующим войск Советского украинского правительства, которому официально этот отряд подчинялся, был сын известного украинского писателя Михаила Коцюбинского Юрий. Но это не слишком удобная для современной истории фигура обычно умалчивается, и говорят в основном об расстрелянном чуть позже большевиками эсере Муравьеве.

Сегодня как раз отмечается очередная годовщина этого инцидента и интересно заметить смещение акцентов, которое произошло в его оценке в последние годы. Обычно этих хлопцев пытались представить в виде жертв кровожадных большевиков и одновременно «украинских спартанцев», которые своими жизнями защищали Украину, не упоминая при этом ни об улепетнувших на поезде пьяных «леонидах», ни о том, ради чего, собственно, была принесена эта жертва. Сегодня об угнанном офицерами поезде тоже особо не вспоминают, но без всякого стеснения говорят, что послан этот отряд был с единственной целью - задержать продвижение большевиков для того, чтобы дать возможность делегации Центральной Рады подписать Брестский договор, согласно которому, мол, Украина получила международное признание и сохранила свою незалежность. Ни для кого не является секретом, что согласно этому договору на Украину были «приглашены» немецкие войска, которые Центральная Рада обязалась кормить и снабжать различными материалами. Другими словами, даже согласно документу это была самая настоящая оккупация. Но согласно оценкам современных украинских патриотов это есть не что иное как международное признание и незалежность. При этом не нужно забывать, что реальность немецкого присутствия была очень далека от того, что было записано в Брестском договоре, которому немцы не придавали особого значения и видели в нем только дополнительный инструмент давления на делегацию Советской России, давая таким образом понять, что Украина будет оккупирована в любом случае, независимо от ее согласия.

Так вот, ирония истории состояла в том, что приглашенные Центральной Радой немцы грубо вышвырнули ее вон и отдали власть бывшему царскому придворному генералу П. Скоропадскому, который нарек себя гетьманом Украины, на что имел весьма серьезные основания, хотя бы потому, что до революции ему принадлежали обширнейшие земельные владения в Черниговской губернии. Этот самый гетьман так и не научился никогда разговаривать по-украински, основу его войск составляли русские офицеры-монархисты, которые люто ненавидели все украинское и не скрывали своего стремления восстановить империю. Михаил Булгаков в своей «Белой гвардии» не слишком сильно преувеличивает это настроение.

Современные украинские историки, следуя теории единства и бесклассовости украинской нации чохом записывают в пантеон ее «очильныкив» (еще одно недавно появившееся совершенно дурацкое слово «державної мови», которое необычайно нравится неофитам украинского патриотизма и коробит слух любого украинца) и Грушевского, которого немцы вытолкали прикладами из здания Центральной Рады, чтобы передать власть Скоропадскому, и Петлюру, который выпер этого самого Скоропадского из Киева.

К слову сказать, удалось это ему сделать исключительно потому, что он объявил себя «большевиком, только украинским». Поэтому украинские крестьяне, наевшиеся гетьманско-немецкой незалежности с ее опереточными жупанами и шлыками и вполне серьезными шомполами и массовыми расстрелами, охотно шли в его войска. Подробней об этом смотрите в автобиографическом романе Владимира Сосюры «Третья рота».

На очень короткое время Петлюра занимает Киев и как раз тогда и происходит эта самая «злука». Подписание соответствующего документа состоялось еще 1 декабря 1918 года, когда Петлюра еще не взял Киев, а несколько дней после торжественного провозглашения этого акта он уже был выбит из Киева состоявшими из черниговских крестьян отрядами Щорса и Таращанским полком батьки Боженко.

Дальнейшая история «злуки» Петлюры с галичанскими «державниками» богата такими кульбитами, что о ней патриотическая история предпочитает помалкивать. После неудачных попыток наладить диалог с Деникиным Петлюра решается воевать с большевиками на свой страх и риск рассчитывая на поддержку только банд атамана Зеленого и собственные силы, самую серьезную и организованную часть которых составляли как раз галичане. Именно их подразделениям под командованием генерала Кравса и удалось первыми занять Киев. При этом Кравс обнаружил, что с другой стороны в город уже вошли деникинцы под командованием генерала Штакельберга. Пикантность ситуации состояла в том, что оба командующих оказались немцами, что позволило им быстро найти общий язык. В галицкой армии, в той мере, в какой она представляла собой осколки бывшей австро-венгерской, вообще подавляющее большинство командиров среднего звена и выше составляли немцы. Дружеские отношения генералов были одобрены их непосредственными начальниками, которым со стороны деникинцев оказался еще один немец генерал-лейтенант Николай фон Бредов. Смотрите по этому поводу, например, интереснейшую статью В. Кравцевича-Рожнецкого «ПРОСЧЕТ АНТОНА ДЕНИКИНА И СИМОНА ПЕТЛЮРЫ, ИЛИ ЧТО ПРОИЗОШЛО В КИЕВЕ 31 АВГУСТА 1919 ГОДА»

Таким образом, главными действующими лицами этого эпизода «национально-вызвольных змагань» оказались сплошные немцы: немцы, которые оказались «очильныками» петлюровских «воякив» заключили союз с немцами, возглавлявшими русское патриотическое воинство, против большевиков, заодно «кинув» при этом Петлюру, который незадолго до этого сумел победить немецкого ставленника Скоропадского.

Нужно сказать, что правительство ЗУНР полностью поддержало «инициативу снизу» и начало последовательно проводить линию на союз с Деникиным, который даже разговаривать не хотел с Петлюрой, поскольку тот называл себя социалистом.

Петлюра сильно обиделся за это на галичан и, в конце концов, в «В декларации Украинской дипломатической миссии в Речи Посполитой» от 2 декабря в припадке «щирой» любви к Украине он совершил очередной патриотический подвиг - «попросил» поляков занять служивший ему в последнее время столицей Каменец-Подольский и территории, оставляемые петлюровцами, заодно признав, что граница между Украиной и Польшей проходит по речке Збруч, то есть полностью записав всю территорию ЗУНР за поляками.

Можно подумать, что это не имело принципиального значения, поскольку еще летом 1919 года территория ЗУНР была захвачена поляками, ее войска в ноябре перешли к деникинцам, а в феврале 1919 года их остатки влились в состав Красной Армии и составили так называемую Красную Украинскую Галицкую Армию, просуществовавшую, однако, недолго.

Но на самом деле, дело было как раз в принципе. Ведь Петлюра не остановился на том, что сдал полякам территорию ЗУНР. Согласно договору от 21 апреля 1920 года он отдает полякам еще и семь уездов Волыни. И все с единственной целью - чтобы они позволили его частям воевать в составе польской армии против большевиков. Поляки милостиво согласились вооружить эти банды и включили их в состав оккупационного корпуса. Они даже разрешили провести им очередную «дефиляду» на Софийской площади в Киеве. Но на этом вся «незалежность» и закончилась. Поляки вели себя как оккупанты, грабили население, вывозили ресурсы. Петлюра в крайне вежливой форме писал по этому поводу «ноты» и выражал надежду, что польское командование положит край этим действиям, но на самом деле край этой авантюре очень быстро положил только удар 1-й Конной армии, которая гнала «союзников» аж до Варшавы, и если бы не вмешательство Франции, а потом и Англии, то неизвестно, чем бы все закончилось. Интересно, что навязанный странами Антанты Рижский договор прочертил границу Украины именно по Збручу, то есть там, где ее предложил сделать чуть раньше Петлюра. Кстати, Петлюра квалифицировал этот грабительский по отношению к Украине договор как «творение дипломатической мудрости» и сетовал только на то, что теперь страны Антанты не будут больше помогать ему, и война на Украине прекратится.

Но самое интересное в этой истории другое - что 17 сентября, когда на самом деле произошло воссоединение украинских земель, современные украинские патриоты не только не празднуют, но даже наоборот, относятся к этой дате с плохо скрываемой ненавистью. Кажется, что их больше устраивает даже дата 30 июня, когда Бандера с небольшой группой сторонников его фракции ОУН от имени свежеучрежденной «украинской державы» присягнул на верность Гитлеру и задекларировал решимость этой «державы» бороться за установление немецкого «нового порядка» во всем мире.

Интересно, что, когда уходящий Ющенко решил на прощанье еще раз плюнуть в душу украинскому народу и присвоил Бандере звание Героя Украины, присоединиться к нему в той или иной форме решили все, кто сегодня может претендовать на власть в Украине. «Прокремлевская» Юлия Тимошенко сделала это прямо, выдвинув «встречное предложение» создать пантеон националистов имени Степана Бандеры. Регионалы не посмели прямо присоединиться и сделали это косвенно, не только не осудив решения Ющенко, но еще и приурочив именно к этому времени заявление о будто бы готовящихся со стороны БЮТ провокациях по осквернению памятников Бандере и о том, что они, мол, очень уважают мнение жителей всех регионов Украины, то есть, другими словами, тоже уважают Бандеру. Какой еще пример готовности в любой момент устроить самую извращенную «злуку» нужен, чтобы понять, что эти люди плевать хотели на любые принципы и любые свои обещания.

Можете не сомневаться, что с точно такой же легкостью необычайной, по примеру Петлюры и Бандеры, они разорвут Украину на части и отдадут ее кому угодно, лишь бы самим остаться у власти или хотя бы иметь малейшую надежду когда то к ней вернуться. Их стараниями Украина уже потеряла почти девятую часть своего населения, более половины производственного потенциала и всякую надежду на будущее. И наивен тот, кто думает, что они на этом остановятся. Вспомните слова другого Героя Украины Р. Шухевича, против канонизации которого тоже в общем-то никто из нынешних «очільників» особо не возражал: «Домагатися, щоб ні одне село не визнало радянської влади. ОУН має діяти так, щоб усі, хто визнав радянську владу, були знищені. Не залякувати, а фізично знищувати! Не потрібно боятися, що люди проклянуть нас за жорстокість. Хай із 40 мільйонів українського населення залишиться половина - нічого страшного в цьому немає».

Понимаете, им не страшно. Уничтожили семь миллионов - уничтожат и остальных. А вот нам - тем, кого уничтожают, пора бы уже испугаться и начать предпринимать какие-то меры.

К слову сказать, в предложении Юлии Тимошенко о создании «пантеона национальных героев» есть, так сказать, рациональное зерно. Создать бы его побыстрее, сконцентрировать там всех этих жаждущих власти «героев» - і мертвих, і живих, і ненароджених - закрыть крепко-накрепко, чтобы не вырвались, и взяться обустраивать свою жизнь на разумных основаниях.

Василий Пихорович

Источник