95 лет назад, в майские дни 1915 года, Русская армия, истекая кровью и изнемогая от нехватки боеприпасов, героически отражала атаки врага на полях Галиции. Сосредоточив более половины своих вооружённых сил против России, австро-германский блок таранил нашу оборону, стремясь не просто вывести Россию из войны. У двух срединно-европейских империй были свои далеко идущие планы на русскую территорию.
В разгар наступления в Галиции 28 мая 1915 года германский канцлер Бетман-Гольвег выступил в рейхстаге с разъяснением стратегических целей Второго рейха в войне. «Опираясь на нашу чистую совесть, на наше правое дело и на наш победоносный меч, – вещал премьер государства, не раз и не два поправшего международное право в ходе той войны, – мы должны оставаться твёрдыми до тех пор, пока мы не создадим все мыслимые гарантии нашей безопасности, чтобы никто из наших врагов – ни в отдельности, ни совместно – не осмелился начать опять вооружённый поход». В переводе на обычный язык это означало: война должна идти до установления полной и безраздельной гегемонии Велико-германского рейха в Европе, чтобы больше ни одно государство не могло противостоять любым его притязаниям.
Применительно к России это естественным образом могло означать одно. Поскольку большая территория составляет основу российского могущества, Российская империя должна быть расчленена. Однако не только это. В планы германского правящего класса уже тогда входила колонизация «жизненного пространства» на Востоке.
У гитлеровского плана «Ост» Второй мировой войны имелись вполне «респектабельные» предшественники в кайзеровской Германии. Там эти идеи вынашивались многими десятилетиями.
В 1891 году возникло объединение немецких интеллектуалов, военных, землевладельцев и промышленников под именем Пангерманского союза. До Первой мировой войны включительно Пангерманский союз служил главным вдохновителем империалистской политики кайзеровской Германии. Союз ратовал за активные германские колониальные захваты, усиление мощи германского военно-морского флота. С течением времени деятели Союза стали выступать за экспансию Германии в Юго-Восточную Европу и на Средний Восток. Полагая, что в этом германском стремлении Россия является конкурентом, Союз причислил её к противникам Германии. Деятельность Пангерманского союза сыграла немалую роль в ориентации кайзеровской политики накануне 1914 года на конфронтацию с Россией.
Планы пересмотра сложившегося геополитического равновесия на Востоке Европы развивались в Германии ещё до официального создания Пангерманского союза и независимо от него. В 1888 году немецкий философ Эдуард Гартман выступил в журнале «Гегенварт» со статьёй «Россия и Европа», в которой проводилась мысль о том, что огромная Россия опасна для Германии. Следовательно, Россию необходимо разделить на несколько государств. В первую очередь, нужно создать своего рода барьер между «Московитской» Россией и Германией. Главными составными частями этого барьера должны стать т.н. «Балтийское» и «Киевское» королевства.
«Балтийское королевство», по плану Гартмана, должны были составить «остзейские», то есть прибалтийские, губернии России, и земли бывшего Великого княжества Литовского, то есть нынешняя Белоруссия. «Киевское королевство» образовывалось на территории нынешней Украины, но со значительным расширением к востоку – вплоть до нижнего течения Волги. Согласно этому геополитическому замыслу, первое из новых государств должно состоять под протекторатом Германии, второе – Австро-Венгрии. При этом Финляндию следовало передать Швеции, Бессарабию – Румынии. Данный план стал геополитическим обоснованием украинского сепаратизма, над разжиганием которого усиленно работали в то время в Вене.
Намеченные Гартманом в 1888 году границы государств, которые предполагалось вычленить из тела России, практически совпадают с границами намеченных в 1942 году планом «Ост» «рейхскомиссариатов» Остланд и Украина.
Было бы преувеличением считать, что идеи немецкой экспансии в Россию до Первой мировой войны полностью определяли мировоззрение правящих классов Германии и Австро-Венгрии. Однако с началом Первой мировой войны эти идеи получили благодатную почву для распространения и завладения сознанием господствующих классов в срединно-европейских империях.
В сентябре 1914 года рейхсканцлер Бетман-Гольвег провозгласил одной из целей начавшейся войны для Германии «по возможности оттеснить Россию от германской границы и подорвать ее господство над нерусскими вассальными народами». То есть почти неприкрыто указывалось, что Германия стремится к установлению своего влияния на землях Прибалтики, Белоруссии, Украины и Кавказа.
В это же время руководство Пангерманского союза подготовило памятную записку кайзеровскому правительству. В ней указывалось, в частности, что «русского врага» необходимо ослабить путём сокращения численности его населения и предотвращения в дальнейшем самой возможности её роста, «чтобы он никогда в будущем не был бы в состоянии аналогичным образом угрожать нам». Этого следовало достигнуть изгнанием русского населения из областей, лежащих к западу от линии Петербург – среднее течение Днепра.
«Пангерманский союз» определил численность русских, подлежащих депортации со своих земель, приблизительно в семь миллионов человек. Освободившаяся таким образом территория должна быть заселена немецкими крестьянами.
С началом 1915 года один за другим немецкие союзы промышленников, аграриев, «среднего сословия» принимают резолюции экспансионистского характера. Все они указывают на необходимость захватов на Востоке, в России. Венцом этой кампании стал съезд цвета немецкой интеллигенции, собравшейся в конце июня 1915 года в Доме искусств в Берлине. На нём в начале июля 1915 года 1347 германских профессоров различных политических убеждений – от правоконсервативных до социал-демократических – подписали меморандум правительству, в котором обосновывалась программа территориальных захватов, оттеснения России на восток до Урала, немецкой колонизации на захваченных русских землях.
Нужно различать, конечно, планы Германии в Первую и во Вторую мировые войны. В Первой это были, действительно, именно планы, не дошедшие до стадии реализации. Не дошедшие, однако, лишь благодаря тому, что Германия не имела в то время возможностей для их воплощения в жизнь. Намеченные к освоению территории нужно было ещё захватить, и мирным договором обеспечить себе безраздельное обладание ими. Даже оккупация этих земель кайзеровскими войсками в 1918 году не давала ещё такой возможности, ибо на Западе продолжалась отчаянная борьба, в конечном итоге неудачная для Германии. Но основы будущей «ост-политики» Третьего рейха намечались и выкристаллизовывались именно в это время. Реализации этих установок в годы Первой мировой войны помешало сначала героическое сопротивление русских войск, потом окончательное поражение Германии. Об этом не следует забывать.
В 1917 году балтийский немец Пауль Рорбах, ставший в Германии в годы Первой мировой войны одним из главных идеологов по «восточному вопросу», выступил с программой будущего «геополитического обустройства» пространств на Востоке. Для характеристики Рорбаха немаловажен тот факт, что он наряду с известным геополитиком Карлом Хаусхоффером был создателем оккультно-научного общества «Туле», которое не без оснований считают одной из лабораторий будущего нацизма.
В своей работе «Наша военная цель на Востоке и русская революция» Рорбах призвал к отказу от политики, «считающейся с Россией как с целым, как с единым государством». Главной задачей Германии в войне должно было стать изгнание России из «всех областей, которые природой и исторически предназначены были к западно-культурному общению и которые противозаконно перешли к России». Будущее Германии, по мнению Рорбаха, зависело от того, чтобы довести борьбу за эту цель до конца.
К отторжению от России Рорбах намечал три региона: 1) Финляндию, Прибалтику, Польшу и Белоруссию, совокупность которых он назвал «Междуевропой»; 2) Украину; 3) Северный Кавказ. Финляндия и Польша должны были стать независимыми государствами под покровительством Германии. При этом, чтобы сделать отделение Польши более чувствительным для России, Польша должна была прихватить при этом земли Белоруссии. Поскольку в 1917 году лозунги аннексии были непопулярны, то Прибалтика, согласно этому плану, должна была остаться в формальной федеративной связи с Россией, но с фактическим правом самостоятельных внешних сношений. Это, считал немецкий идеолог, позволило бы Германии установить в Прибалтике преобладающее влияние.
Особое значение один из основателей общества «Туле» придавал отделению Украины от России. Если Украина останется вместе с Россией, то стратегические цели Германии не будут достигнуты.
Таким образом, задолго до Бжезинского, Рорбах сформулировал основное условие лишения России имперского статуса: «Устранение русской угрозы, если время будет этому способствовать, последует только путём отделения Украинской России от Московской России; или эта угроза вообще не будет устранена».
В 1918 году, казалось, мечты немецких геополитиков близки к осуществлению. Россия распадалась. Войска двух кайзеров оккупировали Прибалтику, Белоруссию, Украину и Грузию. В Восточное Закавказье вошли турецкие войска. На Дону возникло подконтрольное Германии казацкое «государство» во главе с атаманом Красновым. Последний пытался сколотить Доно-Кавказский союз из казацких и горских областей, что полностью отвечало плану Рорбаха по отколу Северного Кавказа от России.
В Прибалтике германское правительство уже не делало секрета из аннексионистской политики. Нынешние прибалтийские националисты склонны считать февральские дни 1918 года, когда немецкие войска оккупировали Лифляндию и Эстляндию, днями провозглашения независимости своих стран. На самом деле Германия вовсе не собиралась предоставлять им независимость. На землях Эстонии и Латвии было образовано Балтийское герцогство, формальным главой которого стал герцог Мекленбург-Шверинский Адольф-Фридрих. На трон Литвы был приглашён принц Вильгельм фон Урах, представитель побочной ветви королевского дома Вюртемберга. Реальная власть всё это время принадлежала германской военной администрации. В перспективе оба «государства» должны были войти в федеративный Германский Рейх.
Летом 1918 года главы марионеточных «Украинской державы», «Всевеликого войска Донского» и других подобных образований приезжали в Берлин с поклоном к своему августейшему патрону – кайзеру Вильгельму II. С некоторыми из них кайзер был весьма откровенен, заявляя, что никакой единой России больше не будет. Германия намерена содействовать увековечению раскола России на несколько государств, крупнейшими из которых будут: 1) Великороссия в пределах своей европейской части, 2) Сибирь, 3) Украина, 4) Доно-Кавказский или Юго-Восточный союз.
Всем этим далеко идущим «благим начинаниям» помешала капитуляция Германии в Первой мировой войне 11 ноября 1918 года.
А начало крушения этих планов наметилось на щедро политых русской и вражеской кровью полях Галиции весной и летом 1915 года. Вспоминая о Первой мировой войне, особенно в преддверии столетия её начала, не будем забывать о том, какие цели в этой войне ставили наши противники. И тогда эта война предстанет перед нами в своём подлинном облике как одна из Отечественных войн России.
Раздел: 