Готы и восточные славяне
Согласно приведенным выше данным, воспроизведенным Иорданом на основании имевшихся в его руках источников, ныне утраченных, анты уже в IV в.н.э. подвергались нападению готов, или, как они сами себя называли, гутов.
Кто такие были готы, откуда и как они появились на территории антов, какова их подлинная роль в истории восточного славянства, и т.п., — все это до последнего времени оставалось неясным ввиду отсутствия достаточно надежных источников. Имеющиеся в нашем распоряжении показания Йордана требуют сугубо критического отношения. Они зачастую основаны на легендах, на явном вымысле, смешивают готов с гетами и относят к готам все, что древние писатели говорят о «скифах». Из истории готов, как она дана у Йордана, следует отбросить всю легендарную часть, которая говорит о Скандинавии (остров Скандзия) как о прародине готов, и затем о их миграции в III в. из Прибалтики на юго-восток в славянское Причерноморье. Ни один из древних писателей, знающих здесь готов в III и IV вв., ничего не говорит о приходе их с севера. Не говорят об этом и археологические данные. Поэтому готов в Причерноморье следует рассматривать так, как их рассматривали древние, т.е. как местное варварское население. С этой точки зрения выступление готов в Причерноморье (нападение готского короля Винитара на антов), приурочиваемое Йорданом к IV в.н.э., следует рассматривать лишь как выступление одного из местных племен в роли хозяйственно и политически окрепшего, командующего племени или социального слоя в союзе племен. «Появление готов в северном Причерноморье, — говорит историк, — отнюдь не означает полную смену населения этой территории, а только выдвижение на первый план какого-то нового этнического элемента, занявшего ведущее положение в местном причерноморском обществе... Писатели III и IV вв. называют варваров, живущих за Дунаем к северу и далее до Танаиса, скифами или сарматами, или же говорят о них как о тех, кого «мы называли скифами и которые теперь именуются готами». Оба эти термина — скифы и готы — выступают как собирательные, относящиеся к объединению племен, а не к отдельному племени». Интересно отметить, что имя завоевателя антов, остготского короля Винитара, некоторые исследователи сближают с племенным наименованием венетов (Маркварт).
Говоря о движении готов с северо-запада на юго-восток, Йордан показывает, что они пришли в богатый, но изобилующий болотами край Ойум, вдоль которого протекала какая-то бурная река. Эту реку некоторые принимают за Днепр пни Припять, в связи с чем загадочную страну Ойум объясняют как Волынь или Киевскую область или же левобережье среднего Днепра на юг от впадения в него Десны. Проф. Браун и акад. Грушевский отождествляли Ойум с Волынью, а акад. Шахматов — с Припятским краем. Проф. Нидерле склонен принимать за страну Ойум край по обе стороны среднего Днепра.
Согласно показаниям источников, восточные приднепровские готы, грейтунги (остроготы) в своем продвижении на юг достигли Черноморского побережья, откуда предпринимали набеги на Кавказское и Малоазиатское побережья и подчинили себе Боспорское царство в Крыму. Административным же центром готов оставался какой-то город на Днепре. Имя этого города, по дошедшим до нас источникам, было Danaprstadir. Некоторые склонны считать, что это был Киев или какое-либо другое укрепление на Днепре, поблизости от Киева, вроде Княжей горы у Канева, Жарища у Черкас и т.п. Основанием для этого служат богатейшие следы так называемой «готской» культуры, открытые в названных выше районах на Днепре, но главным образом в Пантикапее в Крыму.
Другая часть готов, так называемые западные, приднепровские готы, тервинги (везиготы) двинулись в юго-западном направлении вдоль Днестра к Дунаю, в районы римской Дакии, Мёзии, Балканского полуострова и далее на юг, на острова Эгейского моря и Малоазийское побережье. В этих «готских походах» принимали участие не только дружины собственно готского союза, но и другие варвары се¬верного Причерноморья и северных придунайских районов (фракийцы — карпы и геты, певкины, бастарны и др.).
Во главе восточных готов в середине IV в. стоял король Германарик, или Эрманарик (умер в 376 г.). Мы называем это имя потому, что Йордан, заведомо преувеличивая действительное положение вещей, говорит, что Германарику были подчинены не только готы и приазовские герулы, но и ряд финских племен — весь, меря, чудь, мордва и другие, а также эсты и славяне («венеты, анты и склавены»).
Как бы то ни было, во всяком случае не подлежит сомнению, что в конце III и в начале IV в. русские славяне в течение приблизительно 150 лет не только входили в состав обширного готского союза, но составляли основное ядро его населения. Надо полагать, что они в значительной мере пополняли и рядовой состав «готского» войска, потому что видеть в готах какой-то неиссякаемый в походах и боях вооруженный народ мы не имеем никаких оснований. «Готы» — это была, прежде всего, дружина, т.е. военный отряд во главе с военачальником-королем типа тех военнодружинных объединений, содействовавших возникновению королевской власти, о которых говорит Энгельс. Нет никакой надобности предполагать в готах каких-то, выражаясь языком Н.Я. Марра, «пришлых молодцов», наложивших свою властную руку на русских славян. Военные дружины — это характерное явление для всякого родового строя, в том числе и для славян, на известном этапе развития этого строя.
Готы — это дружина с военачальником во главе, выдвинувшаяся из среды местного населения, разбившая своих предшественников — антский союз и его верховное правительство и подчинившая себе группу окрестных племен. Вероятно, готы первоначально не составляли даже особого племени в ряду окружавших их варварских племен, а представляли собой межплеменное военнодружинное объединение, складывавшееся постепенно в недрах племенных и межплеменных отношений.
Затем это объединение путем насильственного подчинения и добровольного включения окрестных племенных образований выросло в мощный союз племен, имевший своею восточной границей р. Дон. Однако, начиная с 370 г., этот союз стал подвергаться ударам надвигавшихся с востока гуннов и вскоре прекратил свое существование. Король восточных готов Эрманарик покончил жизнь самоубийством, а его преемник, Витимир, пал в битве. Готские вожди со своими дружинами бежали на запад, а народ, остроготы, попал под власть гуннов.
Вслед за остроготами были разбиты на Днестре и везиготы нашедшие затем себе в 376 г. приют за Дунаем, в Мёзии. Там они попали в обстановку разлагавшейся рабовладельческой Римской империи и вынуждены были, объединившись с рабами и колонами, бороться за свое существование. Временами Риму удавалось привести варваров в подчинение, наладить с ними добрососедские отношения и даже использовать их с успехом в своих военных предприятиях. Но в 395 г., после смерти Феодосия, везиготы под предводительством Аларика вновь подняли восстание против восточно-римского правительства и безнаказанно грабили Балканский полуостров. Путем уступок готам Аркадий, сын Феодосия, сумел привести Аларика к повиновению, ликвидировать восстание везиготов и поселить их в Иллирике. Вскоре приближение наступавших к Дунаю гуннов заставило Аларика двинуться в Италию. В 410 г. при поддержке огромной массы восставших рабов готы занимают Рим и предают его разграблению. После смерти Аларика везиготы под предводительством его преемника, Атаульфа, проникают в южную Галлию, где в 419 г. и оседают в Аквитании на правах федератов империи.
Что представляет собою готский язык, об огромном вкладе которого в славянские языки так любят говорить обычно все буржуазные лингвисты? «Готский вопрос, — замечает Н.Я. Марр, — один из основных в истории Восточной Европы. Без его разрешения или хотя бы правильной постановки его решения, думается, этнологическая проблема народов европейского Востока едва ли сдвинется с места, на котором она застряла. Положение с готским вопросом хуже, чем то было и остается с русским. Касательно русских возникло сомнение, правда ли они явились с севера; кое-кто отстаивал и юг, как так называемую «прародину» русов... Касательно же готов... ни у кого не возникает никаких сомнений, что они изначально германцы, и на этом зиждется полное спокойствие. Готы — германцы и только. Одно время предполагалось даже, что их речь — германский «праязык», но от этого отказались...».
Цитируемая выше блестящая работа Н.Я. М а р р а, посвященная изучению готского языка, окончательно вскрыла вздорную сказочность легенды о северном происхождении готов и одновременно с максимальной убедительностью разрушила вторую легенду о том, что готы — германцы. Огромный материал, использованный Марром при исследовании готской проблемы, помог разрешить ее в совершенно новой плоскости. Он показал, что племенное название го¬тов, «известное за ними с момента их появления на северном Черноморье», тотемистически связано с ними, готами же, притом вовсе не на германской, а на до-германской почве. Тем же своим племенным названием готы, и прежде всего черноморские готы, через скифов, двойниками которых они оказались, увязаны с архаическими насельниками Кавказа и с более молодыми, средневековыми народностями, в том числе грузинами» у которых в народной, более древней речи удостоверена общность слова для термина «бог» с германцами.
Известно, что у днестровских везиготов было распространено христианство, и что некий епископ Ульфила, или Вульфила, в IV в.н.э. перевел культовые книги на готский язык, который до последнего времени некоторые склонны были считать чуть ли не прагерманским языком. Сейчас мы знаем, что Ульфила (Вульфила, 311— 383гг.) был выходцем из Капподокии, т.е. не готом по национальности. И другие пионеры христианства у готов, как, например, Евтих, также не были готами. Имя Ульфилы («волчонок», «волк») не представляет собою ничего специфически готского, но есть обычное название у всех народов, в частности у грузин, мегрелов и других. Марр замечает, что «христианство при своем первом появлении застает массовое население и Капподокии, и Армении, и Иберии-Грузии, увязанное тотемически с предшественниками хетитами и халдами...», причем «конкретное слово wol-f — готское wul-f с его русским двойником «вол-к» до-германского, как и до-славянского происхождения». Наконец, язык переводов Ульфилы, дошедших до нас в рукописях V—VI вв., изготовленных в Италии, не представляет собою готского языка III—IV вв. По определению специалистов, это — «типичный литературно-письменный язык феодализирующейся остроготской знати, сложившийся в результате ее сращивания с господствующими слоями Византии и Италии и существенно отличный от того «междуплеменного» готского языка, который бытовал в готском и гуннском союзе».
После всего сказанного для нас становится ясным, что мы должны совершенно иначе поставить и вопрос о так напиваемых готских заимствованиях в славянских языках. Их нужно рассматривать не как заимствования, а как яфетический вклад, общий для так называемого «готского» и славянских языков.
Так же точно мы разрешаем и вопрос о так называемой «готской культуре» и «готском стиле», которым характеризуется довольно значительная полоса в истории материальной культуры нашего Поднепровья и Причерноморья. На основании обширного археологического материала можно заключить, что так называемая «готская культура» вовсе не есть нечто принесенное извне на территорию восточного славянства. Наоборот, это есть продукция творчества местного населения, известная не только здесь, но и далеко за пределами Поднепровья и Причерноморья — на Алтае, в Казахстане, в Поволжье, на Северном Кавказе, в Сибири и пр. еще до образования готского союза племен. Расцвет же се относится ко времени уже после распада готского союза, т.e. ко времени образования гуннского союза. «Но и тут, — замечает историк, — нужно говорить не о роли гуннов или ютов, как таковых, а о длительном процессе, происходившем в местном обществе благодаря постоянному и несомненно плодотворному соприкосновению и взаимодействию мира варваров с миром античного рабовладельческого общества причерноморских колоний.
Носителями этой культуры были племена, входившие в состав как сарматского, так и аланского союза, затем готских племенных союзов и, наконец, гуннского племенного союза. Создание последнего крупного межплеменного объединения несомненно способствовало укреплению тех элементов культуры, которые уже ранее здесь сформировались, и распространению этой культуры далеко за пределы припонтийских степей».
Характеризуя так называемую «готскую культуру» в целом, специалист-историк приходит к заключению, что «появление готов в северном Причерноморье никакого отражения в археологических памятниках не получило и никаких коренных изменений в культуре населения Причерноморья не произвело. Элементы сходства культуры Поднепровья и Средней Европы, какие со всею очевидностью выступают в первые века нашей эры, говорят не о влиянии германцев-бастарнов или готов, а о сложении этнографической общности у населения всей этой обширной территории, в связи с чем здесь и возникает новое этническое образование — славяне».

Николай Севастьянович Державин "Происхождение русского народа"