О заслугах Ломоносова перед русской и мировой наукой и о том, какую роль в его становлении сыграли годы учебы в Марбургском университете, вряд ли нужно напоминать. Меньше известно, какую лихую жизнь он вел в Германии.
В ноябре этого года исполняется 300 лет со дня рождения Михаила Васильевича Ломоносова — выдающегося ученого-энциклопедиста, первого русского естествоиспытателя с мировым именем, поэта, просветителя, заложившего основы современного русского языка... Это событие будут широко отмечать и в Германии, где Ломоносов учился в 1736-1741 годах и где высоко чтут его заслуги.
Только что во Франкфурте вышла его беллетризованная биография с подзаголовком "Энциклопедист эпохи Просвещения". Ее автор, историк Петер Хоффман (Peter Hoffmann), по понятным причинам уделяет особое внимание немецким студенческим годам Ломоносова, которые заложили фундамент его научной карьеры. Впрочем, образ жизни у него был тогда вовсе не академический.
Испытание свободой
В Германию Ломоносова и двух его спутников — Дмитрия Виноградова и Густава Ульриха Райзера — послали в 1736 году по инициативе Санкт-Петербургской Академии наук. Нужны были специалисты в области минералогии, горного дела и металлургии для вполне конкретной цели — освоения сырьевых богатств Сибири.
Эти науки Михаилу Ломоносову предстояло осваивать во Фрайберге, где была расположена знаменитая Горная академия. Но в результате Ломоносов был там лишь довольно коротко. Сначала он, Виноградов и Райзер отправились в Марбург, где должны были пройти в университете общий курс наук, выучить и усовершенствовать немецкий язык и латынь, приобщиться к студенческой жизни, ее правилам и традициям.
Последнее Ломоносов и его спутники, вырвавшиеся, что называется, на свободу, делали с особенным рвением и удовольствием. Опекавший русских студентов по просьбе Петербургской Академии наук профессор Христиан Вольф (Christian Wolff) — кстати, всемирно известный философ — писал в своем отчете в российскую столицу: "Деньги, привезенные с собой, они прокутили... Наделали разных долгов... Они через меру предавались разгульной жизни и пристрастны к женскому полу...».
В меньшинстве, но не в обиде
Университет Филиппа в Марбурге был первым университетом, утвержденным светской властью, а не Папой. Он славился своим либерализмом и студенческой вольницей. Кутежи, скандалы, драки случались чуть ли не каждый день. Шпага была таким же обязательным атрибутом студента, как бархатная куртка и кружевная рубашка, и служила далеко не только украшением. "Зело задиристы, — писал Ломоносов о немецких студиозусах, — то и дело пускают в ход кулаки, а то и шпаги".
Как рассказывает в своей книге Хоффман, дружили и дрались студенты землячествами, братствами, так что трем россиянам пришлось нелегко: они всегда оказывались в меньшинстве. Но спуску не давали, и однажды Ломоносов как старший (ему было тогда 25 лет, тогда как Виноградову и Райзеру — 16 и 17 лет) чуть было не угодил в карцер, от которого его спас профессор Вольф. Пришлось, разумеется, подучиться не только латыни, физике и математике, но также фехтованию. Уже в первый месяц Ломоносов истратил на уроки фехтования пять талеров (немалые по тем временам деньги), но его одернули из Петербурга: "Учителей фехтования и танцевания... больше не держать и вообще не тратить деньги на наряды и пустое щегольство!"
Как бы там ни было, но очень скоро "три мушкетера" из России заставили всю марбургскую студенческую "братву" относиться к ним с уважением. Уже после того, как они вернулись на родину, профессор Вольф писал в Петербург: "Покуда они были здесь, всякий боялся сказать хотя бы слово, ибо своими угрозами они держали всех в страхе. Отъезд их избавил меня от многих забот". Кстати, наставник русских студентов, сетуя на то, что те не выдержали "испытания свободой", тем не менее, очень высоко отозвался об их успехах в изучении наук. Особенно его впечатлили первые достижения Ломоносова, который "безмерно любил основательное учение".
Наставник и жена
Надо сказать, что и у Ломоносова осталось очень высокое мнение о Вольфе. Как подчеркивает в своей книге Петер Хоффман, просветительские убеждения Вольфа во многом определили научное мировоззрение великого русского ученого. Вольф читал лекции на немецком языке, а не на латыни, как это было принято в университетских кругах. И Ломоносов в Петербургской Академии отстаивал приоритет родного, русского языка. Вольф, вовсе не будучи атеистом, подчеркнуто разделял научное и религиозное мышление, — как позже и Ломоносов. Идею бессословной системы образования Ломоносов тоже привез из Германии.
Из Германии Михаил Васильевич привез и жену — Елизавету-Христину Цильх (Elisabeth Christina Zilch), отец которой был пивоваром, членом городского совета и церковным старостой. Его вдова держала квартиру, которую снимал в Марбурге Ломоносов. Существуют разные версии, где именно находился этот дом. Скорее всего, это был сохранившийся до сих пор старинный фахверк в переулке Wendelgasse. На фасаде дома, как и на здании университета, установлена мемориальная доска. Но, наверное, лучшим памятником Ломоносову в Марбурге является студенческое общежитие, которое носит его имя.
Раздел: 