В начале недели прошло очередное заседание Комитета по открытым рынкам ФРС. Ничего особо нового оно не принесло, но поскольку само по себе событие принципиально важно для экономики, то его, так или иначе, нужно прокомментировать. Начнем мы с комментария Сергей Егишянца: «... Ставки остались без изменений, никаких новых программ монетарного стимулирования не запущено - и даже более того, никаких намёков на предметное изучение таких программ в тексте меморандума не содержится: сказано лишь, что Фед будет "пристально мониторить поступающую информацию по экономике и финансовым процессам и обеспечит дополнительное смягчение, если будет нужно" - мало вато будет, чтоб запустить эмиссию в сентябре; впрочем, есть ещё выступление Бернанке в Джексон-Хоуле в конце месяца - там тоже можно что-то серьёзное сказать. Единственное изменение по сравнению с прошлым разом - более мрачная оценка экономики. Диссидент Лэкер, как всегда, против - но остальные за. Рынки в целом разочарованы - и то, что масштаб их огорчения не очень велик, в основном объясняется ожиданием завтрашнего заседания ЕЦБ, которое воспринимается как более судьбоносное после недавних заявлений Драги».

Отметим, что когда писался этот комментарий, были еще некоторые надежды на то, что Драги примет «резкое» решение, однако и эти надежды спекулянтов оказались беспочвенны - Драги не стал этого делать. Вместо этого он четко и внятно дал понять, что решения в текущей ситуации должны принимать не финансисты, а политики, которые должны обеспечить снижение системных рисков. И сделал он это не просто так ...

Дело в том, что ситуация в мировой финансовой элите буквально в последние месяцы стала принципиально меняться. Если много десятилетий политику центробанков определяли именно финансовые элиты, в последнее время, судя по всему, ситуация стала меняться. Связано это, скорее всего, с начавшимся кризисом, простого и очевидного выхода из которого явно не находилось. И в этой ситуации мировая финансовая элита, судя по большому количеству информации, решила повторить тот прием, которым США вышли из первой «великой» депрессии ХХ века в 1907-14 гг., а именно, созданием банковского регулятора – Федеральной резервной системы.

Я не буду здесь описывать интриги, которые этому предшествовали, их много где можно посмотреть, например, в книге Сергея Егишянца «Тупики глобализации или игры сатанистов», но экономическая логика в этих действиях была: возможности банковской системы США того времени по принятию на себя экономических рисков были исчерпаны, нужен был институт, который мог бы взять на себя часть этих рисков у банков. ФРС этим и начала заниматься – через рефинансирование банковской системы, а затем – через эмиссионное кредитование.

Сегодня исчерпаны уже возможности центробанков по принятию на себя экономических рисков – ставки и нормы резервирования практически всюду приблизились к нулю. А значит, теоретически, во всяком случае, нужен новый институт, мегарегулятор, который станет аналогом ФРС, но не для банков, а для центробанков. Проблема при этом только в одном – это значит, что центробанки лишатся самостоятельной возможности эмиссионной поддержки национальных бюджетов. Формально, конечно, такие действия противоречат уставу МВФ, но все же все понимают ...

История со Стросс-Каном стала демонстрацией того, что сила сегодня у национальной бюрократии, уж в США так точно. Идея «центробанка центробанков» фактически умерла, эмиссия стала чуть ли не главным инструментом поддержания экономики, но при этом используется она все больше и больше в пользу бюджетов, то есть бюрократии, а не в интересах банков. В Евросоюзе банкиры пока сопротивлялись, а в США уже практически все эмиссионные деньги идут в бюджет. И, как показывает опыт последних дней, попытки финансистов переломить ситуацию в свою пользу, эффекта не дают.

Более того, денежные власти практически всех сильных в экономическом отношении стран проводят активные мероприятия по проверке того, как банки злоупотребляют своим положением (скандал со ставкой Либор, например), а Конгресс США пытается пробить закон о независимом аудите ФРС. И мне кажется, что пробьют, после чего баланс сил по контролю над деятельностью этой организации еще более сместится в сторону национальной бюрократии...

А если сюда еще добавить раскол в мировой финансовой элите, связанный с поиском новых источников доходов, то становится понятно, в чем проблема. До тех пор, пока действия мировой финансовой элиты приносили доходы, американская бюрократия, в общем, сквозь пальцы смотрела на то, что она не имела доступа к «кухне» принятия решения. Но вот когда дело дошло до попыток отобрать у ФРС функции эмиссии ... Бюрократия решила взять реванш.

Который, в общем, судя по всему, удался. И не только в США – поскольку пример тут заразителен. И мировая финансовая элита, и та ее часть, которая цепляется за доллар как единственный источник прибыли, и та, которая сделал ставку на обменные операции, сегодня находится в несколько двусмысленном положении: поскольку за последнее время все привыкли, что именно она принимает решения. Поскольку всем финансистам и спекулянтам нужно, чтобы эмиссия началась – они и давят на финансовую элиту. А та уже не в состоянии пробить необходимые для этого решения.

А вот бюрократии сегодня эмиссия не нужна – ситуация, по крайней на несколько месяцев, находится под контролем, а проблемы спекулянтов бюрократию волнуют, конечно, но достаточно в меру. А значит – в рамках сегодняшнего расклада сил ее и не будет, как бы кому не хотелось. И Драги четко и внятно описал эту ситуацию – прямо сказав о том, что решения теперь принимают политики. При этом он еще и несколько поиронизировал, объяснив, в чем реальный экономический подтекст сегодняшних проблем (резкий рост), и предложив политикам эту проблему решить. Те, разумеется, даже осмыслить эту проблему не смогут, но уже понятно, что те представители мировой финансовой элиты, которые остались в руководстве центробанков, умывают руки. Отметим здесь, что и представители мировой финансовой элиты не могут объяснить рост рисков, хотя в нашей теории кризиса на этот вопрос дан четкий ответ, но тут мы сталкиваемся уже с проблемой научных табу, в связи с чем, я вернусь к нему чуть позже – в отдельном тексте.

Разумеется, все вышесказанное – это версия. С ней можно и не соглашаться – я не настаиваю. Но аргументы в пользу такой точки зрения серьезные и их количество с каждым днем увеличивается. Отметим, что если такую точку зрения принять, то те базовые соображения, которые обычно используются для оценки будущих действий мировых регуляторов, нужно серьезно пересмотреть. Тем, разумеется, кто с приведенной выше оценкой согласен.

Михаил Хазин

источник: khazin.livejournal.com